Важными для дальнейшего изложения являются также полученные В. И.Молчановым (1981) экспериментальные результаты по вытеснению водорода из воды уже при комнатной температуре природными соединениями двухвалентного железа (с образованием магнетита) при активации их посредством тонкого измельчения.

Таким образом, при стресс-сдвиговом метаморфизме масштаб дифференциации может увеличиваться с первых сантиметров до сотен метров, и становится возможным разложение железосодержащих силикатов с образованием магнетита. Как обсуждалось ранее, именно такие условия тектонического течения были реализованы на временном интервале, соответствующем возрасту ПЖФ Кольского полуострова.

6. Численное моделирование метаморфогенного образования железистых кварцитов

Простейшая модель этого процесса представлена на рис. 8: в зонах прохождения флюидного потока происходит окисление железа с образованием магнетита (который в силу высокой прочности и плотности будет в условиях стесненного сдвига наиболее стабильным); соответственно, образуется недостаток двухвалентного железа, которое начинает диффундировать из окружающих активную зону участков; все остальные породообразующие элементы в соответствии с балансом масс вытесняются и выносятся. Плагиоклаз, как типичный антистресс-минерал (Чиков, 1992) разрушается интенсивнее, чем пироксены и амфиболы, при этом алюминий, как наиболее инертный элемент в метаморфо-метасоматическом процессе, откладывается в непосредственной близости от образующихся рудных тел, образуя алюмосиликатные гнейсы, обрамляющие линзы железистых кварцитов. При этом флюид рассматривается не как транспортный агент (предполагается твердофазовый процесс в АВС вещества), а как окислитель железосодержащих минералов.

При численном моделировании (Егоров, 1999) стресс-сдвигового метаморфизма высокожелезистого амфиболита с принимаемым рядом относительной подвижности: Fe3 ® Ca, Mg ® Al ® K, Na достаточно легко получаются профили распределения породообразующих элементов, соответствующие реально наблюдаемому петрографическому тренду (рис. 9).

Тем не менее, модель эта не объясняет всех реалий процесса. В зоне тектонического течения вещества с атом-вакансионным (твердоплазменным) его состоянием флюидный поток будет, по-видимому, заполнять все пространство, вовлеченное в тектоническое течение. Возникает вопрос, за счет каких эффектов в этом случае возможна сегрегация рудных тел?

Такая модель может быть построена в рамках нового междисциплинарного научного направления “синергетика” (Хакен, 1980). Математическим описанием синергетических систем подобного рода являются нелинейные параболические уравнения типа “реакция-диффузия”:

(1) dU/dt=F(U)+DDU,

U – вектор состояния элементарного объема возбудимой среды (для химической системы компоненты вектора состояния – это концентрации реагентов), матрица D определяет коэффициенты переноса (диффузии, инфильтрации), а нелинейная функция F(U) задает скорость химических реакций в элементарном объеме (заметим, что рассмотренный ранее процесс диффузии с переходом двухвалентного железа в трехвалентное есть частный случай системы (1), но без нелинейных членов). Тогда возможно возникновение предельных циклов в фазовом пространстве решений системы, что в реальном пространстве выглядит как попеременное увеличение и уменьшение концентраций веществ (Хакен, 1980). Кроме волновых режимов, в химических возбудимых средах возможно образование периодических в пространстве и неизменных во времени распределений концентраций – стационарных периодических структур. Условия их существования определяются соотношениями D и F(U) в системе (1). Так, если при изотропной диффузии имеются колебательные решения, то наличие предподчтительного направления переноса вещества создает условия для образования стационарной периодической структуры (Русинов, Жуков, 1994).

Нами проведено численное моделирование системы, описывающей перераспределение железа с извлечением его из ферросилита (Fs) и переотложением его в форме магнетита (Mt). Реально в моделируемом процессе должна образовываться масса разнообразнейших соединений железа с очень сложным составом; естественно, рассматриваемая модель в значительной степени – идеализация, однако, на наш взгляд, она отражает основные черты возможного протекания исследуемого процесса. В дальнейшем изложении мы обозначаем все комплексы, в которые входит блок [Fe2+2Fe3+] – Х, [Fe2+Fe3+] – Y, Fe2+ – Z, Fe3+ – R.

Ниже представлена модельная схема реакций; в скобках – кинетические константы прямой и обратной (если она предусмотрена схемой) реакций соответственно:

(2) Fs ®Z (k1)

Z «R (k2 k3)

Z+R «Y (k4 k5)

Y+R «X (k6 k7)

X ®Mt (k8)

X ®3R (k9)

Mt ®Z+2R (k10).

Принципиально возможность существования стационарных диссипативных систем в земной коре на основе железа обоснована В. Л.Русиновым и В. В.Жуковым (1994); ими показано, что геологические стационарные периодические структуры могут образовываться как при малых скоростях (u) линейного переноса вещества (фильтрации раствора) относительно скорости диффузии (D): u < 10D, так и в инфильтрационном приближении.

Предполагая, что все реакции комплексообразования равновесные, концентрации X и Y мы можем выразить через соответствующие константы равновесия и концентрации Z и R, тем самым упрощая схему (2). При этом вводятся новые кинетические константы:

k8*=(k4/k5)(k6/k7)k8;

k9*=(k4/k5)(k6/k7)k9.

Для предложенной схемы записываются следующие кинетические уравнения (для реакций, протекающих на поверхности минералов, кинетика пропорциональна степени 2/3 – отношение поверхности к объему):

dMt/dt= [k8* Z R2 — k10]Mt2/3

dFs/dt= &ndash; k1Fs2/3

dZ/dt=k1Fs2/3-k2 Z+k3 R – k9* Z R2 – [k8* Z R2 — k10]Mt2/3 +Dfe2D Z-u(¶Z/¶х)

dR/dt=k2 Z-k3 R + k9* Z R2 -2[k8* ZR2 — k10]Mt2/3 + Dfe3D R-u(¶R/¶х).

Рассматриваемая система численно исследовалась в одно – и двумерном варианте. Для численного исследования рассматриваемая система была приведена к безразмерному виду введением характерного времени Т и характерного размера L: t=t/Т, r=x/L, u=uT/L, Di=DiT/L2, и с соответствующей заменой Mt, Fs, Z, R, ki на их безразмерные аналоги Mt,Fs,Fe2+,Fe3+, ki.

На рис. 10 приведены результаты численного эксперимента в одномерном варианте с начальными условиями: t=0, r0 (0-30): Mt=0.1,Fs=0.9,Fe2+=1,Fe3+ =0; граничные условия: t>0, r=0: Fe2+=0,Fe3+=1; значения безразмерных констант: DFe2=0.1, DFe3=0.085, u=10, k1 =20, k2=1, k3=40, k8*=1, k9* =3, k10 =0.002. Видно, что с течением процесса из первоначально равномерного распределения всех переменных образуется стационарная периодическая структура концентраций R и Z (Fe2+ и Fe3+), что приводит к волновому характеру распределения образующегося магнетита.

Соответствие безразмерного пространства r пространству реальному задается скоростями взаимодействий и скоростью переноса вещества. Поэтому в условиях стресс-сдвиговой активации скоростей метаморфических процессов мы можем предположить увеличение характерного размера взаимодействий от первых сантиметров до сотен метров (пропорционально корню квадратному от приращения Di, ki), что будет соответствовать образованию в реальном геологическом пространстве рудных тел.

При переходе от одномерных моделей к двумерным сложность системы существенно возрастает. Объемная диффузия может способствовать появлению хаотических колебаний (и, как следствие, нерегулярных фрактальных структур) в системах, где без двух – трех-мерных эффектов возможны только периодические волны. В численных экспериментах на двумерной сетке с течением времени развивается структура распределения магнетита с неоднородностями не только вдоль вектора переноса вещества, но и перпендикулярно ему, причем распределение минимумов и максимумов концентраций не является периодическим, а масштабы флуктуаций значительно превышают заданные первоначальным распределением магнетита. При этом влияние первоначальных возмущений распространяется в пространстве; возможна потеря устойчивости процесса.

Рассмотренные нами численные эксперименты являются качественным описанием явления; это связано с тем, что на данном этапе развития науки мы можем только предполагать реальные значения констант, использованных при моделировании. Тем не менее, если автоволновые режимы детектируются в численных экспериментах, то, как правило, они реализуются в широком диапазоне констант (Хакен, 1980). Таким образом, за счет синергетических эффектов самоструктурирования может происходить сегрегация рудных тел и при равномерной инфильтрации окисляющего флюида, причем первоначальные малые флуктуации будут усиливаться, служа центрами роста рудных тел.

7. Заключение

Насколько применима изложенная выше генетическая концепция для построения генетических моделей других месторождений ПЖФ? В таблице 2 приводится сводка датировок докембрийских ПЖФ. Все содержащиеся в ней ПЖФ с возрастом моложе 2200 млн. лет являются в соответствии с классификацией Г. Гросса (Gross, 1990) формациями типа оз. Верхнее – безусловно, на наш взгляд, осадочными. Что же касается формаций типа Алгома (в большинстве своем архейских), то для многих из них и ранее выдвигались метаморфо-метасоматические генетические гипотезы. Так, еще в начале века метасоматические железистые кварциты были описаны в южной Финляндии П. Эскола (Escola, 1914), как метасоматические трактуются ряд месторождений Украинского щита (Щербак и др., 1990), Урала (Панков, 1984), Чарской зоны Восточной Сибири (Дэви, 1979), Костомукша (Барабанов, 1985).

Значение предлагаемой модели твердофазовой метаморфической дифференциации при стресс-метаморфизме, на наш взгляд, выходит за рамки проблемы генезиса ПЖФ. Так, Б. М.Чиков (1992) рассматривает как результат сдвигового стресс-структурирования многое полиметаллические, золоторудные и редкометалльные месторождения Казахстана, Рудного Алтая и других регионов. С учетом ограничений, которые накладывают на процессы, традиционно трактуемые как регионально-метасоматические, скорости диффузии в межзерновом пространстве и требующиеся для инфильтрации огромные массы флюида, процессы в атом-вакансионном состоянии вещества должны быть распространены в природе очень широко. Таким образом, как итог обсуждения конкретного механизма исследуемого процесса, формулируем следующий тезис: на примере ПЖФ Кольского полуострова предлагается петрологическая модель метаморфогенного рудообразования в зонах стресс-сдвиговых деформаций: при резком увеличении скоростей твердофазовых реакций с участием поливалентных химических элементов и водосодержащего флюида возникают геохимические стационарные диссипативные макро-структуры. Результатом этого является метаморфическая дифференциация с образованием зональной рудовмещающей породной ассоциации.

Бородач — крупный хищник. Он напоминает исполинского сокола благодаря длинным крыльям и длинному клиновидному хвосту. Бородач — житель высокогорий. Его угодья простираются обычно над верхней границей леса, где громоздятся неприступные отвесные обрывы и крутые склоны, покрытые осыпями и альпийскими лужайками. Как умелый охотник бородач обладает стремительным и ловким полетом. Переваливая через гребень, он внезапно появляется то над одним склоном, то над другим и тут же бросается на жертву, будь то сурок, суслик, заяц, улар, кеклик или даже ягненок архара или козерога. Но не брезгуют бородачи и падалью.

Повадки мусорщика у бородачей проявляются в их пристрастии к собиранию костей, которые они накапливают в гнезде и даже иной раз используют в пищу. В желудке у бородача находили кости длиной до тридцати сантиметров. Подобрав крупную кость, бородач использует такой прием: взмывает над скалами в поисках небольшой ровной площадки, затем, как пикирующий бомбардировщик, устремляется отвесно вниз, роняя кость точно на площадку с высоты 30—60 метров. Кость разбивается, и бородач поедает осколки с костным мозгом.

Коршуну народная молва присвоила звание лютого хищника. Однако хищник этот из самого робкого десятка, и рекордный трофей для него — престарелая курица или юная крыса. На самом деле коршун по натуре своей — собиратель-мусорщик, этакий Плюшкин царства пернатых. Основу его рациона в средней полосе России составляет рыба. Но и ее коршун сам не ловит, а подбирает больную или снулую. В некоторых местах гнезда коршунов изобилуют ремнецами — крупными паразитическими червями, которых птицы извлекают при потрошении зараженных гельминтами рыб. Мусорные свалки птицеферм, рыбхозов, звероферм и скотобоен являются излюбленными местами кормежки этих птиц, куда они слетаются со всей округи радиусом порядка десяти километров. В горах, где коршуны лишены возможности питаться рыбой и посещать свалки, они вынуждены становиться настоящими охотниками, ловко добывающими пищух и скальных полевок. Излюбленный прием охоты состоит в том, чтобы на минимальной высоте взлететь из-за гребня над ущельем и камнем упасть вниз на зазевавшегося зверька.

• Бородачи ведут полностью оседлый образ жизни и круглый год не покидают высокогорной зоны. Пути зимних кочевок бородачей приурочены к местам содержания и прогона скота, где птицам легче всего найти пищу, состоящую преимущественно из костей и обрывков шкур.
• Бородачи гнездятся на карнизах и в нишах, расположенных очень высоко на самых неприступных скалах. Место, занимаемое гнездом, обозначено лишь кучей разнообразного мусора: костями, обрывками шкур, копытами, панцирями черепах, тряпками, лежащими на карнизе в совершеннейшем беспорядке. Расстояние между соседними гнездами редко бывает менее 8-10 км. За сезон пара выращивает только одного птенца.
• Неоднократно было замечено, как бородачи нападали на крупных копытных: туров, архаров, горных козлов, которым бывает весьма непросто сохранять устойчивость на крутом склоне. Есть указания даже на то, что в аналогичных обстоятельствах эти громадные птицы нападали и на людей.
• Коршуну свойственна неистребимая тяга к собиранию всевозможного мусора, будь то обрывки газет, тряпки, пакеты или другие подобные вещи. Все это непременно доставляется в гнездо вместе с комьями земли, катышками конского навоза и плотно утрамбовывается птенцами.
• В местах с обильным кормом и недостатком гнездовых деревьев коршуны нередко селятся колониями. На одном квадратном километре в таких коллективных поселениях бывает до двадцати гнезд.
• Коршуны начинают откладывать яйца в конце апреля — начале мая. В полной кладке обычно 2-3 яйца белого цвета с коричневыми и красноватыми пятнами. Самки несутся с промежутками в один-два дня. Насиживают кладку оба партнера в течение 30-32 суток.

Среди полярных исследователей, пожалуй, трудно найти путешественника, которого можно было бы сравнить с американцем Робертом Пира по упорству и настойчивости, с какой он стремился к цели своей жизни — достигнуть Северного полюса земного шара. Двадцать три года своей жизни затратил он на то, чтобы осуществить свою заветную мечту.

Не раз непреодолимые препятствия вынуждали его с полпути возвращаться обратно; но трудности только закаляли волю путешественника, укрепляли в нем вору в конечную победу.

Пири выступил на покорение полюса уже будучи опытным полярным путешественником. Он совершил несколько труднейших походов по северной Гренландии. Пири первым пересек этот самый большой остров в мире в его северной, наиболее широкой части и определил северные границы Гренландии. Путешественник открыл и исследовал крупнейшие ледники острова. Гренландские походы были хорошей школой для полярного путешественника; во время этих экспедиций Пири шаг за шагом совершенствовал технику санных походов по разрезанным глубокими трещинами льдам.

С 1897 г. начинается новый период в деятельности Пири. Он разрабатывает проект экспедиции к полюсу на санях по льдам Северного Ледовитого океана от Земли Гранта — самой северной части Канадского Арктического архипелага.

Летом 1898 г. состоялась первая экспедиция Пири по льду океана на собаках к Северному полюсу. С тех пор в течение четырех лет подряд Пири пытался дойти до полюса, но каждый раз непреодолимые препятствия мешали ему достигнуть цели. Во время одного из походов он отморозил ноги и лишился семи пальцев.

В 1905 г. Пири отправился в новую экспедицию к полюсу на специально построенной для полярных плаваний яхте «Рузвельт». Вскоре после выхода в плавание судно вступило в борьбу со льдами и упорно вело ее до самого мыса Шеридан, на северном берегу Земли Гранта. Здесь Пири остановился на зимовку. Весной в сопровождении нескольких вспомогательных партий он выступил к полюсу. Но путь вскоре преградили полыньи и трещины. Попытки обойти их ни к чему не привели. Во время сильной бури приходилось отлеживаться в спальных мешках. Путь с каждым шагом становился все труднее; люди и собаки в упряжках выбивались из последних сил.

21 апреля 1906 г. Пири достиг 87°06′ с. ш. Так далеко на север еще не заходил ни один человек. На дальнейший путь к полюсу не хватало продуктов, да и силы людей были истощены. Путешественникам пришлось возвратиться на судно, которое отвезло их на родину. Пири было уже более пятидесяти лет, а цель его жизни все еще не была достигнута. ^ Летом 1908 г., отправляясь в новую экспеди- 1 цию на корабле «Рузвельт», Пири твердо решил, ] что это путешествие будет для него последним. I В экспедиции участвовал 21 человек. Опытпод-сказал Пири, что выйти победителем из схватки с суровой природой он сможет только с помощью эскимосов. Поэтому «Рузвельт» заходил в селения на берегу Гренландии, где Пири вербовал эскимосов.

Зимовку устроили на мысе Шеридан. Весной Пири вышел в поход к полюсу.

Впереди главной полюсной партии двигались вспомогательные отряды, которые строили снежные домики и устраивали склады продовольствия. Как только экспедиция вступила на многолетний лед, ей встретились тяжелые торосистые нагромождения, и дорогу приходилось прорубать с помощью ледорубов.

Затем стали попадаться более серьезные препятствия — трещины и разводья. По нескольку дней путники ждали у края полыньи, пока она сомкнётся или открытая вода затянется молодым льдом. Тогда, рискуя жизнью, они быстро перебирались на другую сторону разводья и продолжали идти к полюсу. •

Порой разражались снежные бури, температура воздуха временами падала ниже 50°. На морозе керосин делался белым и вязким. С каждым днем дорога становилась все тяжелее. Бесконечные разводья сменялись торосистым льдом, и движение по нему изматывало людей и собак. Сани часто ломались; приходилось останавливаться и из остатков двух сломанных мастерить одни сани. Когда не хватало терпения ждать у края очередной полыньи, вырубали ледяную глыбу и переправлялись на ней, как на пароме, на другую сторону разводья. По пути изредка встречались белые медведи и песцы, а в воде — тюлени.

Вспомогательные партии одна за другой покидали основной полюсный отряд. Для последней, решающей атаки на полюс Пири отобрал пять человек: четырех эскимосов и своего верного спутника, участника большинства его экспедиций негра Хенсона. На полюс Пири не взял ни одного «белого» спутника.

Он не хотел разделить со своими соотечественниками честь открытия полюса.

Близость цели вселила в Пири удивительную бодрость. Путешественники шли теперь без устали все вперед и вперед, останавливаясь только для кратковременного отдыха. Пири все крепче стягивал ремень на исхудавшем теле.

Собаки быстро бежали по льду. Стояла прекрасная погода. Термометр показывал минус 40°. На 89-й параллели Пири записал в спой дневник: «Еще три дня такой погоды, и полюс будет открыт!»

6 апреля 1909 г. он записал: «Северный полюс, наконец, завоеван. Моя мечта и цель двадцати лет жизни претворилась в действительность».

На другой день он несколько раз определял свое местоположение. В результате этой работы он наконец нашел ту замечательную точку земного шара, где север, юг, восток и запад сливаются воедино.

На полюсе Пири пробыл 30 часов. Задерживаться дольше было неразумно:предстоял нелегкий обратный путь. По опыту предшествующих экспедиций Пири знал, что главная опасность подстерегала его на обратном пути. Надо было спешить, пока ветры и подвижки льда не уничтожили след упряжек. Поэтому Пири, как правило, делал по два перехода в день. Часто попадались широкие полыньи, покрытые тонким льдом. Лед выдерживал сани только потому, что они стали значительно легче. Весь путь до полюса и обратно занял 53 дня. За это время Пири прошел расстояние, равное примерно 1600 км.

Научное значение экспедиции Пири на полюс состояло в том, что он описал льды Центральной Арктики и разработал технику санных путешествий по дрейфующим льдам. Пири впервые установил, что все пространство между Америкой и Гренландией, с одной стороны, и Северным полюсом — с другой, занято водами океана. Благодаря проведенным им измерениям глубины океана был определен профиль дна океана от мыса Колумбия до полюса. Умер Роберт Пири шестидесяти четырех лет в 1920 г.

Возбудители этих заболеваний — клещи и насекомые (от греческих слов арахнэ — паук и энто-ма — насекомые), ведущие паразитический образ жизни.

Кнемидокоптоз

Возбудители кнемидокоптоза, или чесотки, — клещи рода кнемидокоптес.

Кнемидокоптоз поражает чаще ноги птиц, однако клещи могут поселиться и на их голове, на теле, где делают в коже ходы, в которых и живут.

Когда кнемидокоптоз поражает ноги, роговые чешуйки на них приподнимаются, ноги становятся бугристыми. Они выглядят так, словно на них серо-белая пена. В запущенных случаях может возникнуть воспаление суставов или омертвение фаланг пальцев.

Если кнемидокоптоз поражает кожу возле глаз, в углах клюва, а также — восковицу, то на коже появляются наросты, цвет восковицы и клюва изменяется, происходит их деформация, иногда клюв сильно увеличивается.

Когда клещи поселяются на теле птиц, перья на

Л e ч ен и е. Места, где поселяются клещи, смазывают водным раствором стомозана или неостомозана, 1:200, 1 раз в 4 дня. Если поражены ноги, их опускают в раствор на 20—30 минут. Ванну повторяют через 4 дня. В дальнейшем, чтобы исчезли наросты, ноги опускают в слабый раствор марганцовокислого калия и очень осторожно наросты соскабливают.

Птицу изолируют. Клетку и оборудование дезинфицируют одним из вышеуказанных средств. Эти средства эффективны и против других клещей, паразитирующих на птицах.

Лазаревский район среднегорного обращенного складчатого рельефа. Флишевые породы Новороссийско-Лазаревского синклинория собраны здесь в серию южновергентных изоклинальных складок. На этой основе выработался среднегорный рельеф, с преобладанием синклинальных хребтов, расчлененных реками на отдельные короткие отрезки, и протяженных антиклинальных впадин. Доминирующие хребты района Аутль и Амуко, где в единый массив собраны сразу несколько складок, свидетельствуют о формировании этих морфоструктур в условиях мощнейшего латерального стресса.

Пластунский район надвиговых хребтов и покровных ступеней сформировался в условиях мощного тангенциального стресса на верхнемеловых и палеогеновых породах Туапсинского флишевого прогиба. Район расположен в зоне контакта Кавказского мегантиклинория с жестким упором Закавказского срединного массива, выступающего в роли автохтона. Рельеф поверхности Пластунского, Воронцовского и других более мелких покровов является аструктурным, однако четко выражен тектонический уступ во фронтальной части, соответствующий Монастырскому надвигу. Уступ маркируется вершинами Флагох (580 м), Сапун (574 м), Черная (623 м), Пластунская (813 м), Верблюдка ( 752 м).

Южнее выделяется структурный рельеф Сочинского района брахиантиклинальных хребтов, развитый на палеогеновых глинах, песках и песчаниках Закавказского массива. В рельефе района доминируют низкогорные брахиантиклинальные хребты 3-го порядка – Ахун и Галицинский. В осевых частях этих складчатых морфоструктур обнажаются верхнемеловые известняки.

Крайний юго-восток района в междуречье Мзымты и Псоу занят почти равнинной приморской Адлерской депрессией, сложенной неоген-четвертичными терригенными осадками, своим восточным краем уходящей за пределы Российской Федерации.

Глава 6. Опасные геоморфологические процессы Северо-Западного Кавказа

Проведенный нами анализ позволил установить различные формы влияния морфоструктур на развитие опасных экзогенных процессов. Многие процессы определяются структурно-литологическими условиями и геодинамической активностью морфоструктур, однако часть из них проявляется аструктурно.

Основными причинами активизации оползневых процессов являются: на морских склонах – абразия, на речных – эрозия, и, реже, подземные воды. В верхних частях склонов основным фактором выступают атмосферные осадки, воздействующие преимущественно на рыхлые поверхностные отложения. Крупные блоковые оползни и оползни-массивы часто возникают в приразломных зонах и являются сейсмодислокациями. Степень оползневой опасности Северо-Западного Кавказа варьирует от К = 1 до К = 3.

Развитие обвально-осыпных процессов на Северо-Западном Кавказе связано с высотной поясностью. Однако в пределах отдельных высотных поясов выделяется достаточно четкая зависимость развития этих процессов от морфоструктурных условий территории. В целом опасность обвально-осыпных процессов на основной территории региона слабая. Однако высокой степени она достигает на участке Черноморского побережья от Анапы до Туапсе в местах развития абразионных уступов. Учитывая узость пляжей и их повсеместное активное использование отдыхающими, а также то, что клиф почти нигде не укреплен противокамнепадной сеткой, коэффициент опасности здесь может достигать высоких значений (К=2 – 3). Наиболее интенсивно обвально-осыпные процессы протекают при срезании морем моноклинальных структур (п-ов Абрау, р-ны Дивноморска, Лермонтовского).

Проявления лавин в среднегорьях Северо-Западного Кавказа связаны с большим количеством осадков и снижением снеговой линии. Лавины проявляются в районе водораздельного хребта между вершинами Хуко и Ачишхо, а также в районе Фишт-Оштенской горной группы. Лавинная деятельность не имеет непосредственной морфоструктурной обусловленности и зависит, прежде всего, от высотной поясности и количества выпадающего снега. Степень лавинной опасности определяется нами как слабая (К = 1) вследствие крайне незначительного использования зоны высокогорий человеком.

Можно отметить достаточно четкую связь эрозионных и аккумулятивных процессов с морфоструктурными условиями территории. Развитие эрозионных процессов Тамани четко приурочено к брахиантиклинальным грядам, проявляющим положительную геодинамическую активность. Здесь проявляются плоскостной тип эрозии и эрозия временных водотоков. Преобладание плоскостного сноса в пределах пологонаклонных пластовых равнин Тамани связано, преимущественно, с их распашкой и носит, скорее, аструктурный характер. Аккумулятивные процессы Тамани четко приурочены к синклинальным впадинам, обнаруживающим тенденцию к прогибанию в условиях общего поднятия территории.

Развитие овражной эрозии в Новороссийском районе носит аструктурный характер, однако здесь встречаются приразломные долины прорыва, с доминантой глубинной русловой эрозии. Преобладание глубинной эрозии и характерных крутосклонных долин в Лазаревском, Пластунском и Сочинском морфоструктурных районах связано с современными поднятиями территории. Каньонообразные ущелья рек Агура, Псахо, Хоста, Мзымта и др. являются яркими свидетельствами роста складчатых хребтов. Доминанта боковой эрозии в осевой зоне и зоне северного макросклона является свидетельством снижения тектонической активности морфоструктур этих районов.

Причиной крайне слабого развития эрозионных форм на основной территории плато Лагонаки является его структурно-литологическая основа, вызывающая мощнейшее развитие карста и осуществление стока по подземным каналам.

Развитие плоскостного сноса носит аструктурный характер. На пологонаклонных пластовых равнинах Тамани его преобладание вызвано распашкой. В среднегорных районах плоскостному сносу уступают место как эрозионно-оползневые процессы, более свойственные низкогорьям, так и нивальные и гравитационные процессы, преобладающие в высокогорьях.

Флювиальная аккумуляция в целом не несет опасности для хозяйства и жизни человека. Единственным опасным видом аккумуляции является селевая. Коэффициент селевой опасности для Новороссийского и Лазаревского морфоструктурных районов – К=2. Это вызвано ливневым характером осадков, а также достаточным количеством рыхлого материала в местах горных выработок и тектонически ослабленных зонах.

В развитии абразионных процессов проявляется достаточно четкая зависимость от морфоструктуры территории. Своё воздействие на характер процессов оказывают как структурно-литологический комплекс каждой отдельно взятой морфоструктуры, так и её геодинамические проявления. На побережье участки, соответствующие синклинальным впадинам, четко маркируются по развитию береговой аккумуляции, а клиф различной высоты развит благодаря абразионному срезу выходящих на побережье под острыми углами антиклинальных или моноклинальных морфоструктур.

Степень опасности абразии оценивается как слабая (К = 1). Это связано со слабым использованием большей части абразионных уступов в строительстве и прочей хозяйственной деятельности. К юго-востоку от Туапсе, где абразионные процессы способны оказать негативное воздействие на социальную и транспортную инфраструктуру (железную дорогу), берег укреплен противоабразионными сооружениями. Нами не отмечено примеров негативного воздействия береговой аккумуляции на хозяйственную деятельность человека. Скорее наоборот, развитие этого процесса, способствующего формированию пляжей, повышает рекреационный потенциал региона.

Карстово-суффозионные процессы обнаруживают четкую приуроченность к зоне куэст северного макросклона. Они зависят как от условий структурно-литологического комплекса, так и от тектонической трещиноватости породы. Степень опасности карста оценивается от К = 0 до К = 1, что объясняется его локальными проявлениями на основной территории региона и минимальным хозяйственным использованием карстующихся территорий (плато Лагонаки).

Заключение

1. Формирование морфоструктуры Северо-Западного Кавказа происходит в условиях латерального сжатия. Об этом свидетельствует преобладание линейных складчато-надвиговых морфоструктур, а также многочисленные сдвиговые дислокации, вызывающие их деформацию и дробление.

2. Морфоструктурный анализ свидетельствует о доминанте инверсионного складчатого рельефа на Северо-Западном Кавказе. Здесь преобладают антиклинальные впадины и синклинальные хребты, часто несущие водораздельную функцию.

3. Поперечная ступенчатость Северо-Западного Кавказа вызвана системой преимущественно правосторонних сдвигов. Они вызывают деформацию и дробление складчатых морфоструктур субкавказского простирания. Разновысотность горного сооружения обусловлена разной степенью сжатия доменов, разделенных сдвигами.

4. Пересечение Северо-Западного Кавказа по направлению на юго-восток отражает закономерную смену различных стадий эволюции складчатых морфоструктур от инициальных брахиантиклинальных возвышенностей Тамани до «зрелых» складчато-надвиговых хребтов и покровно-надвиговых ступеней юго-восточной части региона.

5.

Плато Лагонаки является важной пограничной морфоструктурой Большого Кавказа, где происходит погружение трех крупнейших хребтов – Главного, Бокового и Скалистого, относящихся к высокогорному Западному Кавказу. Исходя из этого, восточную границу Северо-Западного Кавказа следует проводить по подножью западного структурно-литологического уступа плато, соответствующего Фиштинскому разлому.

6.

Установлен гетерогенный характер строения основных орографических элементов Северо-Западного Кавказа. Хребет, называемый Главным, представляет собой цепь кулисообразно сменяющих друг друга прямых и инверсионных складчатых хребтов. С местами смены морфоструктуры связаны долины прорыва и миграция водораздела на соседние хребты. Аналогичное гетерогенное строение имеют и остальные хребты региона, за исключением куэст.

7. Оползневые процессы носят преимущественно аструктурный характер и зависят от деятельности абразии, эрозии, подземных вод, а также от мощности пролювиально-делювиальных отложений на склонах. Структурными факторами образования оползней являются структурно-литологические условия и геодинамическая активность морфоструктур. Крупные блоковые оползни и оползни-массивы часто возникают в приразломных зонах.

8. Развитие различных типов гравитационных процессов на Северо-Западном Кавказе связано с высотной поясностью, однако в пределах отдельных высотных поясов проявления этих процессов обусловлены структурно-литологической основой.

9. Установлена четкая связь эрозионных и аккумулятивных процессов с морфоструктурными условиями. Преобладание глубинной эрозии в зоне южного макросклона связано с геодинамической активностью складчатых морфоструктур. Доминанта боковой эрозии на северном макросклоне свидетельствует о снижении геодинамической активности. Овражная и ручейковая эрозия Новороссийского района, а также плоскостная эрозия, развитая почти повсеместно, носят аструктурный характер. Наиболее опасным видом аккумуляции является селевая, развитая в тектонически ослабленных зонах и местах горных выработок Лазаревского и Новороссийского морфоструктурных районов.

10. Развитие прибрежно-волновых процессов обусловлено литогенной основой и геодинамикой морфоструктур. На побережье участки, соответствующие синклинальным впадинам, четко маркируются по развитию береговой аккумуляции, а клиф различной высоты развит благодаря абразионному срезу выходящих на побережье под острыми углами антиклинальных или моноклинальных морфоструктур.

11. Развитие инфильтрационных процессов обусловлено литогенной основой. Они распространены преимущественно в зоне куэстовых хребтов северного макросклона, однако не представляют большой опасности для жизни и хозяйства человека.

12. В среднем поясе гор Северо-Западного Кавказа активность экзогенных процессов снижается в сравнении с низкогорьем и высокогорьем.

Основные публикации

1. Морфоструктурное районирование Северо-Западного Кавказа // Геоморфология. 2008. № 2. – С. 97 – 108.

2. Связь опасных экзодинамических процессов Западного Кавказа с новейшей тектоникой территории. Учитель 21 века: Устойчивое развитие и географическое образование. Материалы 4 межвузовской научно-практической конференции (г. Москва, 26-27 ноября 2004 года), М.: МГПУ, Геогр. ф-т, 2005. – С. 329 – 331.

3. Прямой и обращенный рельеф Северо-Западного Кавказа как стадии эволюции складчатого рельефа. Учитель 21 века: Устойчивое развитие и географическое образование. Материалы 5 межвузовской научно-практической конференции (г. Москва, 26-27 ноября 2005 года), М.: МГПУ, Геогр. ф-т, 2006. – С. 329 – 331.

4. Морфоструктура и опасные геоморфологические процессы долины р. Чухукт. “Геология в школе и вузе: Геология и цивилизация” (Материалы 5 Международной конференции) / Е. М. Нестеров. СПб.: Эпиграф, 2007. – С. 109 – 112.

5. Морфоструктура и орография осевой зоны Северо-Западного Кавказа. Сборник научных трудов географического факультета 2007 г. М.: МПГУ, 2007. – С. 33 – 36.

6. Морфоструктура Северо-Западного Кавказа. Нефть и газ юга России, Черного, Азовского и Каспийского морей – 2008 / Материалы 5 Международной конференции по проблеме нефтегазоносности Черного, Азовского и Каспийского морей.

 Геленджик: ГНЦ ФГУГП “Южморгеология”, 2008. – С. 90 – 92 (В соавторстве с В. И. Попковым).

7.

Морфоструктура и опасные геоморфологические процессы плато Лагонаки (Северо-Западный Кавказ) / Материалы ХХХ Пленума Геоморфологической комиссии РАН. СПб, 2008. – С. 88 –89.