Свое прозвище горихвостки получили за огненно-рыжий хвост, которым они поминутно встряхивают, — так и кажется, что позади птицы трепещет язычок пламени. Древняя родина горихвосток находится в горах у верхней границы выживания древесной растительности, где лес под натиском холода дробится на отдельные рощи и деревья. Здесь горихвостки и поныне представлены наибольшим количеством разновидностей. Отсюда их предки проторили пути вверх-— на безлесные каменистые склоны и в туманную альпику, но одновременно и вниз — вначале в низлежащие пояса горного леса, а затем на равнины, где птицы все же стараются придерживаться участков, напоминающих исконные места обитания. Некоторые разновидности этих птиц не избегают соседства с людьми. Например, владельцам старых дачных участков хорошо знакомы садовые горихвостки, регулярно гнездящиеся в искусственных птичьих домиках. В лесах эти птицы также не представляют редкости. Здесь они поселяются на хорошо освещаемых солнцем местах вблизи полян, опушек и вырубок с обширными проплешинами оголенной почвы, где горихвостки чаще всего и добывают насекомых, высматривая их с какой-нибудь возвышенности. Часто они ловят насекомых и в воздухе. Гнездовые убежища разнообразны, но в основном это всевозможные выбоины в древесных стволах, начиная от настоящих дупел и заканчивая полностью открытыми сверху углублениями в гнилых пнях. Сибирская горихвостка, ареал которой протянулся от Байкала до Приморья, похожа на садовую буквально во всех отношениях, включая ярко выраженную склонность к гнездованию в небольших поселках.

• Утром садовые горихвостки приступают к пению еще затемно, опережая почти всех других лесных птиц. Больше всего поют холостые самцы. За час они исполняют до 500 песен. После образования пары интенсивность пения резко уменьшается и вновь увеличивается с началом насиживания кладки.
• Самцы садовой горихвостки не вьют гнезд и не насиживают кладку. Свободное время они употребляют на поиск и рекламирование новых дупел, куда им нередко удается привлечь холостых самок. Гнезда, опекаемые самцами-двоеженцами, находятся иногда всего в полутора километрах друг от друга.
• Самка садовой горихвостки свивает гнездо в виде рыхлой и неаккуратной чашечки из сухих стеблей и листьев злаков, лубяных волокон, мха, кусочков коры и древесных листьев. Кладка состоит из 5-6 ярко-голубых яичек, а насиживание занимает 13-14 дней.
• Птенцы садовой горихвостки проводят в гнезде две недели. В первые дни после вылупления они не способны самостоятельно поддерживать температуру тела на постоянном уровне, поэтому самка их подолгу обогревает, поручив самцу хлопоты по доставке корма.
• К тому времени, когда в тайге поспевают ягоды, сибирские горихвостки почти полностью переключаются на этот корм и становятся особенно многочисленными в местах с густыми зарослями бузины, жимолости, малины и аралии.
• На зиму водяные горихвостки родных гор не покидают. Когда выпадает снег, панике они не поддаются, а лишь откочевывают немного вниз по течению до того места, где река еще не покрыта льдом.
• Водяные горихвостки живут в узких ущельях Памиро-Алая, где среди крутых скалистых стен, щебнистых осыпей и остатков древних морен прокладывают себе путь вытекающие из ледников речные потоки. Гнездовые участки водяных горихвосток располагаются на высоте от двух до трех тысяч метров над уровнем моря и всегда ориентированы вдоль водоема, потому что эти птицы, полностью оправдывая свое название, не любят удаляться от воды. Гнезда они также прячут поблизости от воды — в расселинах скал и под камнями.
• Песню водяных горихвосток, живущих среди неумолчного звона и грохота воды, удается услышать исключительно редко. Они крайне необщительны и агрессивны, часто преследуют других мелких птиц, живут отдельными парами, а соседние гнезда располагаются не ближе километра друг от друга.

Проектируя трясогузок, природа явно копировала коньков. И, поскольку содержательная часть проекта жизненной формы была отработана, основное внимание в новом акте творения уделялось дизайну. Все трясогузки окрашены очень ярко — в контрастные сочетания черного, белого, желтого и зеленого цветов. Стайка из нескольких десятков желтоголовых, желтых и белых трясогузок, присевшая отдохнуть на зазеленевший весенний луг, представляет собой восхитительное зрелище. При поисках корма эти птицы передвигаются по земле шагом, но могут совершать и молниеносные спринтерские рывки в погоне за летящим насекомым, чередуя стремительный бег с короткими перепархиваниями. Охота за мухами — излюбленный вид спорта всех трясогузок. И нет для этих птиц большего удовольствия, чем «пасти» коровье стадо, окруженное тучей оводов, слепней и навозных мух. Но в основном трясогузки склевывают корм с земли, листьев и стеблей травы, причем сама птица или бегает по земле, или высматривает добычу с небольшого возвышения. Разглядев что-либо съедобное, птица совершает короткий бросок, хватает добычу на лету и возвращается на прежнюю позицию. Часто трясогузки кормятся у самой воды, охотно заходя в нее почти по брюхо в поисках личинок водных насекомых. Белые трясогузки более всех других своих сородичей наделены спринтерскими способностями и с особым азартом гоняются за мухами, развивая максимальную скорость на хорошем асфальтовом покрытии. Полотно и обочины не слишком оживленных шоссейных дорог в сельской местности служат излюбленным местом кормежки трясогузок. Возможно, поблескивающая в лучах солнца асфальтовая лента напоминает птицам реку, на берегах которой они привыкли кормиться издавна. Столь же привлекательны для трясогузок шиферные крыши домов — не по той ли самой причине?

• Участки обитания горных трясогузок всегда вытянуты в цепочку вдоль каменистых ущелий с протекающими по ним горными речками. Гнездится горная трясогузка в береговых обрывах, под наносами мусора, а корм собирает на пляжах у самой воды, ловко хватая сидящих на небольшой глубине среди камней личинок веснянок и ручейников.
• Область распространения желтых трясогузок — практически вся Россия. Почти повсеместно это характерная, часто многочисленная птица. Она любит заливные луга и выбирает под свои гнездовые участки сырые, но незаболоченные и без стоячей воды места с сочной и высокой травой, кочками и невысокими кустиками.
• Желтые и желтоголовые трясогузки часто гнездятся колониями, куда собираются до трех-четырех десятков пар обоих видов. Пары размещаются на расстоянии 10-20 м друг от друга.
• Древесная трясогузка обитает в дубовых лесах Приморья. Длинные, обычно отходящие строго горизонтально ветви дуба она использует для размещения своих гнезд. Гнездо представляет собой аккуратную чашечку из мха, искусно инкрустированную кусочками лишайника.
• Белые трясогузки всегда строят гнезда в убежищах. Конкретные места расположения гнезд на редкость разнообразны. Их находили за наличниками окон, под застрехами крыш, на чердаках, в старых колодезных срубах, штабелях дров и досок, стоящих без дела тракторах и комбайнах и даже на действующих паромах.

Вышедшему «на дело» гангстеру положено прятать лицо под черной маской. Бандитские наклонности сорокопутов вынуждают их носить маски, не снимая. По размеру сорокопуты — не крупнее дрозда, но по своим повадкам — настоящие хищники. Усевшись на куст повыше, сорокопут внимательно следит за тем, что происходит вокруг. Прошмыгнет ли в траве полевка, выпорхнет ли из куста славка или камышовка — молнией кидается на жертву пернатый разбойник, хватает и тут же торопится с добычей к одной из своих кладовых. Таковой обычно служит отдельно стоящий куст, который сорокопут, точно новогоднюю елку игрушками, старательно украшает растерзанными останками и даже целыми трупами своих жертв.

Особенно по душе сорокопутам колючие кусты с длинными шипами, на которые удобно накалывать «украшения». Если шипов нет, птицы удовлетворяются острыми сучками или укрепляют добычу в развилке ветвей. Чего только здесь не увидишь: обезглавленные тела полевок, землероек и мелких птичек, высохшие ящерицы, отдельные крылышки и хвостики и даже лягушачьи лапки. Но больше всего — насекомых, которые вообще-то и составляют основу рациона сорокопутов всех видов. Охота на птичек — не более чем спорт при наличии свободного времени. Но грызуны могут стать существенной добавкой к столу, особенно в период зимовки, когда насекомых отыскать нелегко.

• Длиннохвостый сорокопут часто разоряет гнезда мелких птиц, причем ворует яйца и птенчиков не только из открытых, чашевидных гнезд, но и из закрытых, шаровидных гнезд воробьев, залезая внутрь почти целиком — наружу торчит только длинный хвост.
• Зиму самцы и самки серого сорокопута проводят по соседству друг с другом, но на своих персональных территориях, и в гости «не ходят». Даже после «свадьбы» супруги норовят держаться подальше друг от друга, выказывая явное предпочтение своим участкам и встречаясь лишь у гнезда.
• Гнездо серого сорокопута представляет собой массивную многослойную постройку из веток и сухой травы с теплой выстилкой из перьев и шерсти, хорошо упрятанную в основании густого куста с обширной, развесистой кроной.
• Гнезда у чернолобого сорокопута строят самцы, используя для зтого зеленые, свежесорванные листья и стебли травянистых растений. Часто гнезда располагаются в концевых развилках ветвей на периферии кроны и бывают хорошо заметны.
• Свадьбы у чернолобого сорокопута протекают очень шумно, сопровождаются громкими криками самцов, характерными токовыми полетами, причудливыми манипуляциями с гнездовым «стройматериалом» и галантными подношениями самкам всевозможных лакомств.
• В полной кладке сибирского жулана 5-7 яиц, беловатых или слегка зеленоватых с рыжими пестринами. Насиживание продолжается 13-14 дней, а еще через две недели птенцы покидают гнездо.
• Ритуал образования пары у европейского жулана включает кормление самки самцом. Самец продолжает подкармливать подругу и впоследствии. Например, он регулярно снабжает ее кормом в период насиживания, в котором сам участия не принимает.

Колумб для своего времени был передовым человеком. Он считал, что Земля имеет шарообразную форму. В этом его убеждали некоторые сочинения древнегреческих ученых. Из одной старинной книги Колумб узнал, что величина окружности Земли будто бы равна 180 тыс. стадий (около 33 тыс. км). Когда Колумб разрабатывал свой проект плавания в Азию, он не сомневался в шарообразности Земли и был уверен, что доплывет до Индии, если будет держать курс на запад. Когда же он пересек Атлантический океан, по его подсчетам выходило, что он прошел почти половину окружности Земли.

Во время плавания Америго Веспуччи в Южную Америку выяснилось, что открытый им берег «Нового света» постепенно уклоняется к юго-западу. Это давало основание предполагать, что к югу материк суживается, как бы «выклинивается», образуя полуостров. Поход через Панамский перешеек Васко Бальбоа и открытие им «Южного моря» заставляли предполагать, что материк Южной Америки с запада омывается этим же морем. Моряки думали, что если обогнуть «Новый свет» с юга, то можно выйти в «Южное море» и потом добраться до настоящей Индии.

Попытки обойти Америку с юга предпринимались неоднократно. Так, в 1515 г.

испанец Солис плавал до устья большой реки Ла-Платы, где был убит индейцами. Спустя четыре года новую попытку обогнуть Южную Америку предпринял Фернандо Магеллан. Португалец по происхождению, он уже в 1506—1511 гг. принимал участие в походе вокруг Африки и в завоевании португальцами побережья Индостана. Не получая повышения в чинах, Магеллан решил перейти на службу в Испанию. Как и Колумб, веря, что Земля — шар, Магеллан предложил испанскому королю свой проект найти западный путь в Азию к островам пряностей и заключил выгодный для себя договор.

Для плавания Магеллана были снаряжены пять небольших кораблей: «Тринидад», «Сан-Антонио», «Сантьяго», «Консепсион» и «Виктория». Весь экипаж состоял из 265 человек.

20 сентября 1519 г. корабли вышли из устья Гвадалквивира.

В ноябре эскадра подошла к Южной Америке и двинулась вдоль побережья на юг. В апреле 1520 г.

 корабли зазимовали в бухте Сан-Хулиан под 49° ю. ш.

Боясь зимовки у неизвестной земли, капитаны трех кораблей («Виктория», «Консепсион», «Сан-Антонио») подняли против Магеллана бунт, который он жестоко подавил. Капитанов «Виктории» и «Консепсион» он приказал убить, а капитана «Сан-Антонио» и взбунтовавшегося священника высадил на пустынный берег на верную гибель. Вскоре случилась новая беда: корабль «Сантьяго», посланный на разведку, разбился о скалы. Экипаж его разместился на оставшихся четырех судах.

Весной корабли тронулись в путь и в октябре вошли в неизвестный длинный пролив, позже названный именем Магеллана. Более месяца эскадра блуждала в этом проливе и его многочисленных ответвлениях. Когда корабли огибали южную оконечность Америки, то по ночам моряки видели на юге огни костров на островах. Магеллан назвал этот архипелаг островов Огненной Землей. Тем временем новый капитан корабля «Сан-Антонио», воспользовавшись случаем, дезертировал и увел корабль в Испанию. Там он оклеветал Магеллана, обвинив его в измене правительству.

28 ноября 1520 г. три корабля Магеллана, наконец обогнув с юга Америку, вышли в неизвестный океан — часть его была ранее названа Бальбоа «Южным морем». Почти четыре месяца корабли Магеллана шли по океану на запад. Плавание было очень трудным. Запасы продуктов кончались.

«Сухари, которыми мы питались,— писал в дневнике участник экспедиции Антонио Пи-гафетта,— превратились в пыль, смешанную с червями, загаженную крысами и издававшую поэтому невыносимое зловоние. Мы пили гнилую воду, также издававшую зловоние… Мы ели кожи, которыми покрывают реи, чтобы веревки не перетирались деревом. Эти кожи так затвердели, что их приходилось размачивать в морской воде четыре-пять дней; затем мы пекли их на угольях и ели. Часто мы питались древесными опилками, и даже крысы, столь противные человеку, сделались таким изысканным блюдом, что за них платили по полдуката золотом за штуку».

Почти весь экипаж болел цингой. Многие умерли. За все время плавания с кораблей видели только два необитаемых острова.

Наконец, в марте 1521 г. показались три острова (из группы Марианских о-вов), которые Магеллан назвал Воровскими, потому что жители, приехав в своих лодках на корабли, похитили у мореплавателей много вещей и даже одну лодку.

Экспедиция отправилась дальше и вскоре подошла к Филиппинским о-вам. Напугав правителя о-ва Себу мощью своего оружия, Магеллан заставил его подчиниться испанскому королю. Затем Магеллан вмешался в войну между островитянами и был убит у о-ва Мактан.

После его гибели командиром экспедиции был избран Барбоза. Перед отплытием кораблей правитель о-ва Себу, пригласив часть экипажа на прощальный пир, вероломно напал на гостей и умертвил 27 человек; среди погибших были Барбоза и астроном экспедиции Сан-Мартин.

В составе экспедиции осталось менее 120 человек. Их не хватало для обслуживания трех кораблей, я поэтому решили один корабль сжечь. Выбор пал на «Консепсион».

Новым начальником экспедиции избрали Карвальо, но вскоре он был смещен, а адмиралом стал Эспиноса.

Четыре месяца корабли блуждали между островами Малайского архипелага, разыскивая сказочные острова пряностей. Наконец, мореплаватели подошли к о-ву Тидор в группе Молуккских о-вов. Закупив много гвоздики, мускатного ореха и других пряностей, команда решила, что корабль «Тринидад» вернется в Испанию через Тихий океан, а «Виктория» пойдет дальше на запад через Индийский океан, в обход Африки.

Это решение моряков было вызвано, вероятно, опасением попасть в плен к португальцам, захватившим берега Индии и часть островов.

Корабль «Тринидад», не встретив попутных ветров, дующих на восток, в направлении к Америке, полгода блуждал по Тихому океану и вынужден был возвратиться к Молуккским о-вам, где португальцы захватили в плен весь экипаж. Почти все члены его погибли в португальском плену в Индии.

Из всей экспедиции Магеллана до Испании добралось с большими потерями лишь одно судно «Виктория».

Капитан корабля испанец Эль-Кано вел корабль вдали от берегов, в южной части Индийского океана, чтобы избежать встречи с португальским флотом. На корабле было 47 членов экипажа и 13 малайцев, захваченных в плен с разных островов Индонезии. В мае 1522 г., когда «Виктория» подошла к мысу Доброй Надежды п обогнула его, в живых оставалось всего 30 испанцев.

Когда кончились запасы пресной воды, то Эль-Кано был вынужден подойти к о-вам Зеленого Мыса, где португальцы захватили в плен еще 13 членов экипажа «Виктории».

6 сентября 1522 г. «Виктория» возвратилась в Европу и вошла в устье Гвадалквивира, имея на борту лишь 17 испанцев, оставшихся из команды в 265 человек.

Так закончилось беспримерное для того времени первое кругосветное плавание, продолжавшееся три года. Все путешествие подробно описал его участник Антонио Пига-фетта, который вел дневник.

Для науки это путешествие имело очень большое значение. Было доказано, что материк «Новый свет» (Южная Америка) на юге действительно «выклинивается». Открытий пролив, отделяющий от Южной Америки большой остров — Огненную Землю, получил имя Магеллана. Это было первое плавание европейцев по Тихому океану и по существу — открытие с востока самого большого на Земле океана. Магеллан назвал его Тихим океаном.

Впервые обойдя вокруг земного шара, экспедиция доказала своим плаванием, что Земля действительно имеет форму шара.

Первые кругосветные мореплаватели доставили в Испанию на одном корабле столько пряностей, что продажа их полностью окупила все расходы по снаряжению этой героической экспедиции.

Уцелевшие участники экспедиции, которые претерпели столько лишений и страданий, казалось, заслуживали высокой награды. Но вместо этого церковники обвинили их в тяжелом грехе — нарушении праздников и постов — и заставили унизительно каяться в соборе.

В конце Сретенки, на обширной площади, образовавшейся на месте снесенного Земляного вала, стояло многоярусное здание с широкими галереями, увенчанное четырехугольной вышкой. Здание называлось «Сухарева башня». Из этого здания по пустынной площади разносилось звонкое разноголосье. На широких крытых галереях и лестницах постоянно можно было видеть толпу мальчиков и юношей, одетых в самые разнообразные костюмы — от бархатного кафтана французского покроя до домотканых сермяжных рубах и порток.

В погожий осенний день 1708 года в сумрачном гулком классе, вызывая любопытство учеников, появился здоровенный детина в потасканном зеленом кафтане, тесно облегавшем его могучий стан. Ему указано было место на лавке рядом с маленьким остролицым пареньком, не без опасения глядевшим на своего соседа.

В навигацкой школе в одном и том же классе не редкость было увидеть рядом на скамье 10—12-летнего мальчика и юношу с пробивающимися усами. Но при всем этом молодой Соймонов казался уж слишком великовозрастным. В описываемое время ему было 26 лет. Здоровенные кулаки и широкие плечи новичка внушали невольное почтение самым бойким шалунам, и Соймонова не дразнили. К тому же молодой человек был серьезен, добр и прилежен. Он уже знал латинский язык и начатки математики.

Сухарева башня, где помещалась «Школа математических и навигацких наук». (Со старинной гравюры.)

Федор Иванович Соймонов был из бедной многодетной семьи.

Он пошел учиться с горячим желанием быть полезным отечеству.

Петр I, выводя Россию в первые ряды мировых держав, испытывал недостаток в энергичных, образованных помощниках. Широкое поле деятельности открывалось перед молодым человеком — стоило только приложить старания, чтобы постичь нелегкую навигацкую науку. Упорства, старательности и способностей Соймонову было не занимать стать, и учение шло успешно.

В 1712 году вместе с несколькими товарищами Соймонов был отправлен в Голландию, для того чтобы в голландском флоте на практике усовершенствовать теоретически изученное мореплавание.

Ф. И. Соймонов. (Со старинного портрета.)

Никогда не видавший моря «навигатор» быстро освоился в совершенно непривычных для него условиях. Вначале он служил простым матросом. Силой, ловкостью и бесстрашием Соймонов заслужил общее уважение товарищей — бывалых голландских моряков. Он тщательно изучал устройство корабля и способы управления им, участвовал в нескольких морских походах, дальних плаваниях, побывал в портах Пиренейского полуострова, испытал силу океанских штормов и знаменитых бурь Бискайского залива. Дважды он плавал вокруг Скандинавии.

В январе 1716 года вернувшийся на родину молодой моряк получил чин мичмана и был назначен на корабль «Ингерманланд, который ходил под вице-адмиральским флагом самого Петра. Петр I, быстро и тонко разбиравшийся в людях, заметил способности мичмана и запомнил его. Соймонов увидел, что, пока он за границей набирался знаний и опыта, на родине времени даром не теряли. Здесь научились не только строить хорошие корабли, но и успели одержать крупные победы на море. На кораблях русские офицеры начинали заменять иноземцев. Оказалось, что архангелогородцы, новгородцы могли нисколько не хуже прославленных моряков — англичан и голландцев — ходить по морю и управляться со сложной корабельной премудростью. Все это радостно было видеть молодому офицеру. Но не только практика, командование и управление кораблем увлекали мичмана — его привлекала и чисто научная сторона мореплавания.

В 1717 и 1718 годах Соймонов участвовал в картографической съемке Балтийского моря. Научная работа увлекла молодого офицера, и он посвящал ей все свое время. Он становился хорошим знатоком Балтики (еще далеко не достаточно исследованной в то время), но в судьбе его готовился резкий поворот.

Открывая для России морские пути на запад через Балтику, Петр не оставлял без внимания и положение России на Востоке. Уже издавна, через Астрахань и Казань, между Россией и странами Азии — в первую очередь Персией, Бухарой, Хивой — существовали торговые связи. Россия твердо обосновалась на севере Каспия. Но при всем том география этого моря была очень неясна. Существовавшие в то время карты (Олеария, Витсена, Ремезова, Мейера) совершенно неправильно показывали конфигурацию этого внутреннего моря. Начиная со второго десятилетия XVIII века Петр I стал все живее интересоваться прикаспийскими странами. Он мечтал о свободных торговых путях в Индию.

В 1715—1718 годах русские офицеры Кожин, Урусов и Бекович-Черкасский занимались съемками северо-восточных берегов Каспия. Они основали здесь две русские крепости—Александровск и Красноводск.

Обстоятельства требовали от Петра пристального внимания к этому краю. Грузия и Армения просили покровительства и защиты от грабительства Персии и Турции. Обширная русская торговля в этих краях все время была под угрозой из-за непрестанных междоусобиц в прилегающих к Каспию странах. О самих прикаспийских странах, об их географии тогда было мало чти известно. И вот Петр I дает новое ответственейшее задание Соймонову и Ван-Вердену— поручает им описать еще не исследованные запад и юго-запад Каспийского моря и составить общую сводную карту этого моря на основе съемок своих предшественников Бековича-Черкасского, Кожина и Урусова. При этом назначении Соймонов был произведен в лейтенанты. Весной 1719 года оба офицера были уже в Астрахани. К ним присоединились лейтенант Урусов, унтер-лейтенант Дорошенко, Золотарев и 80 матросов и солдат.

Корабль времен Петра I. На таком корабле плавал в Балтике Ф. И. Соймонов.

Карта Каспийского моря, доставленная Ф. И. Соймоновым.

Еще зимой Урусов построил здесь три мореходных судна. Они назывались «Св. Екатерина», «Св. Александр» и «Астрахань». Соймонов, Ван-Верден и Урусов приняли командование этими судами и вышли в море.

В течение двух лег продолжалось плавание русской эскадры. По зимам офицеры занимались в Астрахани обработкой собранных летом описей и вычерчиванием общей карты. Эту карту, на которой Каспийское море впервые приобрело правильные очертания и пропорции, лейтенант Соймонов повез в Петербург, царю Петру, который поднес ее в дар Парижской Академии наук. В результате трудов русских морских офицеров ученый мир Западной Европы впервые имел возможность ознакомиться с действительными размерами и правильными очертаниями величайшего на земле внутреннего моря.

Соймонов участвовал в Персидском походе Петра I. Как человек, изучивший край, он постоянно находился при царе или выполнял ответственные поручения.

Участвовал в сражениях, командовал эскадрами, перевозившими войска, в штурме и взятии Баку.

Кипучая и разносторонняя деятельность не помешала Соймонову вести записки и делать научные наблюдения.

Свою исследовательскую работу на Каспии Федор Иванович продолжал и после окончания войны. Только наездами бывал он в Москве и Петербурге.

Морской компас XVIII века.

Интересы исследователя были обширны и разносторонне, а наблюдения вдумчивы и точны. Целый ряд географических координат, определенных Соймоновым более 200 лет назад несовершенными инструментами, почти в точности совпадает с современными данными, а наблюдения над уровнем Каспия (который, как известно, подвержен большим колебаниям) имеют немалую ценность и для науки нашего времени. Результатом незаурядных трудов Соймонова явился выпущенный в 1731 году Адмиралтейств-коллегией атлас карт Каспийского моря на восьми листах с текстом описательного характера и обширный труд — «Описание Каспийского моря и чиненных на оном российских завоеваний».

В своих работах Соймонов предстает перед нами как исследователь, впервые со всей возможной для его эпохи научной полнотой описавший обширные, почти неведомые европейскому ученому миру территории.

С 1719 года губернатором Астрахани был выдающийся деятель Артемий Волынский. Соймонов завязал с ним дружеские связи.

В 1727 году Соймонов был снова переведен в Балтийский флот.

В начале 30-х годов XVIII века, в царствование Анны Иоанновны, была предпринята попытка возродить русский флот, пришедший в упадок после смерти Петра I. Соймонов, назначенный обер-штер-кригс-комиссаром, принимал в переустройстве флота деятельное участие. Занимаясь вопросами практическими, не оставлял он при этом и своей научной деятельности.

В 1738 году он издал атлас Балтийского моря, исправленный и дополненный им на основании новейших исследований, в том числе и его собственных. Между тем над его головой собирались тучи. В царствование Анны Иоанновны немцы — Бирон, Левенвольд. Миних и другие — захватили фактическую власть. Они правили Россией в своих интересах, грубо попирая национальное достоинство приютившего их народа. Среди русских деятелей той поры возникла оппозиция узурпаторам. Главой ее был Артемий Волынский — в то время кабинет-министр. Анна Иоанновна выказывала ему уважение, прислушивалась к его советам. Это заставило Волынского предполагать, что он будет в силах противодействовать козням немецких фаворитов царицы, но Бирон, самый влиятельный из них, давно уже опасался возрастающего влияния Волынского и принял свои «меры». Весной 1740 года Волынский и его друзья и соратники — конфиденты, как их называли в то время, — были арестованы и в угоду Бирону обвинены в «государственных преступлениях». Среди них был и Соймонов, После жестоких пыток их приговорили к смертной казни. Но смертный приговор остался в силе только для Волынского, Еропкина и Хрущева. Остальные были «помилованы», Им назначался кому кнут, кому урезание языка, а затем вечная каторга на далеких окраинах Сибири.

Очертания Каспийского моря по картам: Ортелия (1571); Массы (1633); Идеса (1704); Соймонова (1720) и по современной карте (1947, справа внизу).

Утром 27 июня 1740 года началась экзекуция. Волынскому, «урезав язык», отрубили правую руку, затем голову. Отрубили головы Еропкину и Хрущеву. Соймонов, которому в то время было уже 58 лет, мужественно перенес варварское наказание кнутом. Железный организм старого моряка выдержал и путешествие в цепях по этапу через всю Сибирь в Охотск, и каторжную работу на соляных варницах Охотска. На берегу сурового Охотского моря, в кандалах и в рубище, надрываясь в непосильном труде, как дальний светлый сон, вспоминал Соймонов свои былые походы, солнечный Каспий, дружественное обхождение Петра I. Жизнь казалась тогда бесконечной, яркой, привлекательной, а сейчас впереди вечная каторга и смерть от истощения где-нибудь в углу темного, зловонного острога. Но в жизни опального моряка наступила новая перемена.

Дочь Петра I — Елизавета вскоре после своего восшествия на престол указом от 14 марта 1742 года простила Соймонова. Офицер, посланный за ним в Охотск, долго не мог его найти, потому что приговоренные к каторжным работам при императрице Анне Иоанновне посылались «без означения места и прозывались по имени отца, лишаясь права именоваться по фамилии». Когда же Соймонова нашли, была проведена церемония прощения. Его «прикрыли знаменем» и вернули шпагу. Этим с него снимался «позор» наказания кнутом и пребывания на каторге. Жить Соймонов. однако, остался в Охотске.

Прошло более десяти лет. В 1753 году губернатор Сибири Мятлев поручил Соймонову построить в Нерчинске бот и исследовать путь к морю по Амуру.

Еще в 20-х годах в Казани Соймонов говорил с Петром I о необходимости отыскать более удобный путь в Тихий океан. Царь отвечал, что знает об этом и сам, да сейчас-де не время…

Есть основания полагать, что поручение Мятлева было подсказано самим Соймоновым. Так или иначе, но была создана «секретная экспедиция», и старый моряк с молодым пылом приступил к делу. Он основал навигацкую школу в Иркутске, исследовал Байкал, основал навигацкую школу в Нерчинске. Здесь должны были готовить моряков и геодезистов для далеких сибирских земель. Учителей в Нерчинске удалось найти не сразу, их выписали из Москвы, и долгое время Соймонов, занимаясь вопросами экспедиции, сам учил школьников в Нерчинске.

На берегу Охотского моря. (С гравюры Х/Х века.)

Экспедиция прекратила свою работу в 1757 году.

План исследования Амура полностью осуществить не удалось по целому ряду причин, но, тем не менее Соймонов составил опись и карты фарватеров Шилки и Аргуни, описал также и часть Амура и берега этих рек с большой точностью.

В 1757 год царица Елизавета Петровна назначила Соймонова губернатором Сибири. Федору Ивановичу было в то время уже 75 лет. Позади была большая и трудная, полная опасностей, подвигов и лишений жизнь, тяжкие истязания, каторга. Но испытания не сломили ни физических, ни духовных сил могучего человека. Ревностно и жадно взялся за работу ветеран петровской школы. Честность и ум его надолго остались в памяти сибиряков.

Соймонов вставал в четыре часа утра и после легкого завтрака тут же принимался за работу. Энергия его была безгранична. Он заботился о торговле и промышленности, искоренял взяточничество, интересовался состоянием навигацких школ в Иркутске и Охотске, составлял проекты укрепления русского мореплавания на Тихом океане, поощрял землепроходцев. Его гуманность, необычная для той эпохи, отмечалась современниками.

В 1763 году Соймонов был переведен в Москву и назначен сенатором. Екатерина прислушивалась к советам Соймонова, особенно в вопросах мореплавания.

В 1766 году, глубоким старцем, он был уволен в отставку и еще 14 лет прожил в своем имении близ Серпухова.

Умер он в 1780 году 98 лет от роду.

Жизнь Соймонова отдана была служению родине. Биография его мало изучена, а между тем Федор Иванович Соймонов был одним из самых выдающихся людей XVIII века. Это был путешественник и писатель, ученый и администратор, воин и мореплаватель.