Для проверки открытого Колумбом нового морского пути в Индию португальцы решили снарядить свою экспедицию. Некоторые мореплаватели и другие лица, узнав об этом, поспешили перейти на службу из испанского в более могущественный португальский флот. Так поступил и Америго Веспуччи.

Он родился в семье нотариуса во Флоренции. Родители отдали Америго на службу к самым знаменитым богачам Италии — Медичи. В год, когда Колумб совершил свое открытие (1492), Медичи послали Веспуччи в качестве доверенного лица по финансовым делам в Испанию. Узнав об открытии Колумбом нового пути в Индию и о возможности нажить новые капиталы, Медичи решили послать Веспуччи в «Индию».

В 1499 г. Веспуччи отправился в далекое плавание в составе испанской экспедиции под начальством Охеды — участника второго путешествия Колумба.

Корабли пересекли океан и подошли к материку несколько севернее устья Амазонки. Отсюда они повернули вдоль берега материка в Карибское море. Непрерывность берега на значительном протяжении убедила мореплавателей в том, что они идут вдоль побережья какой-то большой страны.

Возвратившись из своего первого плавания в Новый свет, Веспуччи покинул Медичи и перешел на более выгодную службу в Португалию. В 1501 г. он снова отправился на запад на португальском корабле в качестве астронома. На этот раз корабли экспедиции подошли к суше на 5° южнее экватора, к самому восточному мысу материка. Мореходы дали ему название «мыс Рока», которое он носит и теперь.

Далее корабли пошли вдоль берега на юг и вскоре оказались у устья реки, названной ими Рио-де-Жанейро, что означает «Река января» (это произошло 1 января). Достигнув 22 ю. гл., корабли повернули в открытый океан, прошли еще на юг, а затем направились к Африке и далее в столицу Португалии — Лиссабон. Участники плавания убедились, что открытая ими суша — не Азия. Ведь издавна было известно, что Азия целиком лежит в Северном полушарии. Новая же земля простиралась далеко на юг, за южный тропик.

В 1503 г. Америго Веспуччи написал в Италию своему старому хозяину Медичи письмо и в нем указывал, что страны, где он побывал, следует назвать «Новым светом». В том же году Веспуччи снова отправился на поиски пути в Азию, к Молуккским о-вам, знаменитым своими пряностями.

Экспедиция не принесла ему удачи, но она еще более укрепила его мнение, что «Новый свет» — не Азия. В 1504 г. он писал об этом своему другу в Италию.

Возвратившись из экспедиции, Веспуччи перешел на службу в Испанию. Ему пришлось еще плавать к островам, открытым Колумбом. Последние четыре года жизни (1508—1512) Америго Веспуччи служил в Испании и занимался составлением глобусов и карт по материалам испанских экспедиций. Много труда он затратил на составление общей секретной карты открытых земель.

Два письма Веспуччи о его плаваниях были переведены на французский и латинский языки. В 1507 г. во Франции издали небольшую книгу «Введение в космографию»1, и к ней были приложены оба эти письма. В этой книге впервые встречается название «Америка». Автор книги— член географического кружка в г. Сен-Дье —Вальдземюллер писал, что до сих пор были известны три части света — Европа, Азия и Африка, но теперь «эти части света шире исследованы, и открыта четвертая часть света Амери-го Веспуччи… И я не вижу, почему, кто и но какому праву мог бы запретить назвать эту часть света страной Америго, или Америкой, по имени открывшего ее Америго, мужа замечательного ума».

Вскоре в разных странах, где издавалась книга Вальдземюллера, вышло несколько карт, на которых «Новый свет» назван Америкой. На большинстве карт эта часть света отделена проливом от земель, открытых Колумбом. Таким образом, первоначально название «Америка» относилось только к Южной Америке.

В 1538 г. вышла карта мира, а в 1541 г. появился глобус знаменитого голландского картографа Меркатора. На них уже были изображены обе новые части света под общим названием «Америка».

Со второй половины XVI в. это название прочно закрепилось на картах за всем материком.

Имя итальянского торговца и дельца оказалось навсегда запечатленным на географической карте, хотя некоторые ученые тогда же и позднее протестовали против этого.

Взрыв был оглушителен. Столб огня взметнулся над ночным морем, и сразу стало светло как днем. Неуклюжая корма большого турецкого броненосца «Сейфи» начала медленно оседать. В отблесках вспыхнувшего пожара можно было видеть, как в темноту быстро уходил маленький катер. Он стремительно шел к стоявшему неподалеку русскому пароходу «Великий князь Константин»

Этот взрыв произошел в 1877 году во время русско-турецкой войны. С ним было связано имя Степана Осиповича Макарова, впоследствии знаменитого русского адмирала, кораблестроителя и ученого.

Макарову тогда было всего 29 лет, но он уже был известен на русском флоте разработанной им теорией минной атаки больших кораблей.

Четыре года спустя Макаров — на Босфоре. Война с турками давно кончена. Макаров командует пароходом «Таман» находящимся в распоряжении русского посла в Константинополе. Это почетная и совсем нетрудная служба, позволяющая проводить все время на берегу. Но Степану Осиповичу на берегу не сидится. День за днем выходит он на шлюпке на середину пролива. Турецкие чиновники, внимательно следящие за ним, никак не могут понять, чем этот русский морской офицер занимается на своих прогулках.

С. О. Макаров. (С фотографии.)

А Макаров в это время при помощи приборов, которые он сам сделал и которые потом получили применение у океанографов всего мира, терпеливо изучает движения струй воды. Его занимает загадка: чем объясняется постоянное течение в Босфоре — из Черного моря в Мраморное? Может быть, тем, что в Черное море реки приносят больше воды, чем ее может испариться? Казалось, задача эта напоминает ту, которую решают школьники,— о бассейне с проведенными в него трубами. Сделав довольно сложные подсчеты, Макаров убедился, что дело не в речном стоке. Не может Черное море год за годом уносить столько воды только за счет перевеса речного стока над испарением. Логически разбирая эту задачу, ученый-офицер пришел к единственно возможному выводу: течение, идущее в Босфоре из Черного моря в Мраморное, должно быть лишь поверхностным, а внизу должен идти обратный ток воды, пополняющий запасы воды Черного моря. Вот это-то глубинное встречное течение Макаров и установил, опуская на разную глубину созданные им же приборы.

Макаров мечтает о кругосветном плавании и добивается своей цели. Его назначают командиром на корвете «Витязь», отправляющемся из Петербурга к русским тихоокеанским берегам.

Военный корвет «Витязь».

Степан Осипович разработал научную программу плавания. Для «Витязя» закуплены лучшие приборы, изготовляемые самыми известными фирмами точных инструментов. Но этого, конечно, мало. Как когда-то на Босфоре, Макаров сам изобретает новые приборы.

Изучить течения и характер морских волн, установить температуру и соленость разных слоев воды, исследовать живых обитателей морских глубин, и притом сделать все это не на одном маленьком участке, а на морях и океанах чуть ли не всего земного шара — такова задача, которую ставит перед собой командир «Витязя».

Посмотрите на глобус. Словно пойманный в сетку меридианов и параллелей, перед нами голубеет земной шар. Ведь 71 процент его поверхности покрывают океаны и моря. Когда «Витязь» отправлялся в свое ставшее знаменитым плавание, вся эта голубая часть – земной поверхности была изучена очень слабо.

Почти еще не было специальных океанографических экспедиций, и все то, что мы знали о природе океанов, зависело главным образом от случайных наблюдений, сделанных попутно капитанами отдельных кораблей.

Макаров, конечно, понимал, что плавание одного судна может прибавить к этому лишь немного. Поэтому, намечая собственные исследования, он задумал одновременно поистине гигантский труд: собрать и обработать все судовые журналы русских кораблей, плававших в Тихом океане за последние 80 лет, а также использовать материалы немногочисленных иностранных научных экспедиций.

Три года продолжалось плавание «Витязя». Корабль прошел всю Атлантику — от Северного моря до мыса Горн, через Магелланов пролив вышел в Тихий океан, пересек его от берегов Южной Америки к Камчатке и Сахалину и долго бороздил здесь моря, омывающие Россию с востока. Кроме наблюдений, совершаемых в пути: корабль много раз останавливался в заранее намеченных точках, чтобы сделать «глубоководную станцию»: взять пробы грунта с морского дна, промерить температуры воды на разных глубинах, собрать глубоководных животных. Это были всегда самые горячие дни для команды «Витязя».

По мере того как совершалось плавание, все офицеры корабля и даже его матросы заражались интересом к загадкам моря, и вот уже не одни взятые на борт ученые-специалисты, но и все новоявленные любители океанографических исследований дружно трудятся на очередной «станции»: кто спускает за борт лот, тянущий за собою целые мили стального троса, кто тащит в походную лабораторию бутылки с взятыми образцами воды, кто разложил на палубе богатый улов драги и сортирует морских ежей и медуз, заспиртовывает бесчисленных рачков или просушивает какие-то водоросли.

Как хорош тропический океан в теплые ночи! В бархатном, почти черном небе ласково сверкают звезды — знакомые созвездия нашего Северного полушария перемешались тут с невиданными новыми южными звездами. Фосфорическим блеском светится струя воды за кормой корвета, и, если, даже, зачерпнув ведро воды, пролить ее на палубу, она растекается светящимися блестками. Тихо на корабле. Только вахтенный зорко смотрит вперед да капитан задумчиво расхаживает по темному мостику, размышляя о загадках великого моря.

Выйдя из тропических широт, «Витязь» испытал штормы, и ненастья негостеприимной северной части океана, изведал туманы Берингова и Охотского морей. Долго петлял «Витязь» в дальневосточных русских водах — изучение именно этих морей было его главной задачей. Побывав во многих русских, японских и китайских портах, «Витязь» вышел в обратное плавание, законченное на берегах родной Балтики.

Через четыре года два больших тома книги «Витязь» и Тихий океан», написанной Макаровым, были изданы. В этом ценном труде Макаров не только изложил результаты исследований, проведенных на «Витязе», не только представил в обработанном виде данные, собранные до него другими русскими моряками и некоторыми иностранными экспедициями, но и подробнейшим образом описал приемы исследований, которые были им, применены и в большинстве им же и придуманы. Именно поэтому книга Макарова оказалась непросто научным отчетом — она стала настольным руководством для дальнейших исследователей морей, составила важную веху в развитии русской и мировой океанографпн. Недаром имя скромного русского корвета «Витязь» было позже начертано на фронтоне Международного океанографического института в Монако рядом с именами других кораблей, которые затем в других водах совершали океанографические экспедиции. Суровы моря русского Севера. Глядя на карту северного побережья России, вспоминая труды и подвиги русских мореходов в Арктике, все чаще задумывается Степан Осипович о том, как сделать, чтобы русские моряки и в этих суровых водах могли свободно плавать. Сколько товаров можно было бы везти по северным морям, протянувшимся вдоль всей арктическом границы России! И как важно было бы обеспечить беспрепятственное плавание к устьям сибирских рек! Боевой моряк и исследователь-океанограф становится кораблестроителем. Макаров изобретает ледокол. В долгих думах, в упорном труде над чертежами рождается идея нового, невиданного судна. Его округлым бортам будет не страшно сжатие льдов — лед не раздавит корпус корабля, а лишь, выжимая, приподнимет его. Нос корабля сможет легко колоть тонкий лед, а если лед крепок и не поддается, судно будет «взбираться» носом на ледяное поле и продавливать его своей тяжестью. Стальное тело корабля должно быть прочным, машины мощны. Могучий корабль будет приспособлен и к тому, чтобы брать на буксир более слабые суда и выводить их изо льдов.

Батометр — прибор для взятия проб морской воды с глубины, применявшийся на «Витязе».

Титульный лист научного труда С. О. Макарова «Витязь» и Тихий океан».

Макаров мечтал построить такой ледокол, который позволил бы идти сквозь любые льды. Неодобрительно косилось начальство на беспокойного адмирала. Предчувствуя, что его предложение встретит отказ, Макаров начинает с того, что обращается к передовым ученым, заручается поддержкой Д. И. Менделеева, который готов идти с ним вместе в экспедицию к Северному полюсу. В Географическом обществе Макаров выступает с публичной лекцией, озаглавленной: «К Северному полюсу напролом». Он ставит вопрос: «Действительно ли льды Ледовитого океана могут быть взламываемы или же техника не доросла еще до этого?» Свою уверенность в возможности построить ледокол Макаров основывал на тщательном изучении самих арктических льдов. Он ссылается на опыты, показавшие, что соленый морской лед значительно слабее, чем пресноводный той же толщины. Чтобы знать льды Арктики и условия предстоящих арктических плаваний, Макаров исследует ледовый режим Баренцева и Карского морей. На небольшом пароходе он проникает в Карское море и добирается до устья Енисея. В Енисейске, Красноярске, Томске он встречается с сибирскими купцами, старается заинтересовать сибирскую общественность перспективами использования Северного морского пути. Вся страна начинает говорить о ледоколах. В конце концов, царское правительство оказывается вынужденным одобрить идею Макарова и субсидировать строительство корабля.

17 октября 1898 года первый в мире мощный ледокол был спущен на воду. Макаров дал ему имя «Ермак».

Уже первые плавания «Ермака» показали правильность расчетов Макарова, Ледокол успешнее взламывал лед. Когда «Ермак» в начале 1899 года среди зимы пришел в скованный льдом Петербургский порт, тысячные толпы людей бежали навстречу невиданному кораблю. Появившись в Балтике, «Ермак» в первую же зиму вывел из ледяного плена много застрявших во льдах судов и этим сразу возместил все расходы на свою постройку в следующую зиму благодаря использованию только что изобретенного замечательным русским ученым Поповым радиотелеграфа «Ермак» спас отнесенных льдами в море рыбаков и помог снять застрявший на камнях и вмерзший в лед русский броненосец. Русский народ высоко оценил труды Макарова. «Ермак» стал народной гордостью.

Ледокол «Ермак».

Как молния, из края в край промчалось имя адмирала. И «Ермака» не невзначай Молва «Стеланычем» прозвала, — писала в те годы одна из газет.

Макаров мечтал использовать «Ермак» для большой полярной экспедиции. Но царские чиновники, придравшись к тому, что во время первых пробных выходов «Ермака» в Арктику на ледоколе произошло несколько поломок, воспротивились осуществлению этой идеи, и «Ермак» вплоть до Великой Октябрьской социалистической революции курсировал только в Балтийском море.

При жизни Макарова «Ермак» был единственным в России и во всем мире мощным ледоколом. Лишь в советское время был создан могучий ледокольный флот. Вместе со своими младшими, но еще более сильными «братьями» — ледоколами «Красин», «Ленин», «Сталин» и другими — старый «Ермак» вышел на просторы Арктики и совершил здесь немало подвигов. «Ермаку» приходилось огибать мыс Челюскин, выручать изо льдов славные арктические корабли «Литке», «Малыгин», «Садко». В 193S году «Ермак» доставил на родину снятых с льдины папанинцев.

В 1960 году в свой первый рейс отправился атомный ледокол «Ленин».

Только в советские годы был осуществлен и широкий географический замысел Макарова—на основе тщательного изучения режима арктических льдов открыть с помощью ледоколов плавание по Северному морскому пути.

Макаров был не только ученым и изобретателем. Его имя вошло в историю и как имя талантливого и опытного флотоводца, теоретика военного дела и стратега. Макаров был сторонником глубоко и точно продуманных наступательных операций. Вовремя русско-японской войны 1904—1905 годов после ряда поражений на суше и на море русское правительство, уступая общественному мнению, назначило Макарова командующим тихоокеанским флотом.

Макаров резко изменил тактику морских операций. Русский флот от состояния пассивности и обороны перешел к активным наступательным боям. Ряд сражений, проведенных Макаровым, завершились блестящей победой. Макаров был полон кипучей деятельности, он разрабатывал планы дальнейших сражений, но жизнь его оборвалась.

31 марта 1904 года на внешнем рейде Порт-Артура подорвался на мине флагман русского флота броненосец «Петропавловск», на котором находился адмирал Макаров.

Советский народ глубоко чтит память славного флотоводца и патриота Степана Осиповича Макарова.

Потребление поваренной соли в больших количествах приводит к острым и хроническим отравлениям.

Острые отравления у птиц возникают, когда соль долго отсутствует в их рационе, когда ее дают в чистом виде, а также если она неравномерно перемешана с кормом.

Соль действует на птиц по-разному. Молодые более чувствительны к ней, истощенные погибают раньше и от меньших доз. Отсутствие воды у птиц усиливает токсичность соли.

Долгое потребление повышенных доз соли приводит к хроническому отравлению.

При отравлении солью происходит нарушение работы центральной и периферической нервных систем, а также обезвоживание эритроцитов и клеток жизненно важных органов. Это вызывает сначала кратковременное усиление обменных процессов, за которым следует длительное их торможение.

Высокие концентрации соли раздражают слизистые оболочки желудка и кишечника. В результате развивается гастроэнтерит, который сопровождается кровоизлияниями. В тяжелых случаях смерть наступает от асфиксии — удушья.

Признаки отравления появляются через 2 — 5 часов после поедания больших количеств соли. У птиц наблюдаются чрезмерная жажда, потеря аппетита, выделения из носа, понос. Перья взъерошиваются, общее состояние угнетенное, происходит нарушение координации движений. Крылья опускаются, голова запрокидывается назад. Могут быть приступы судорог, температура у птицы понижается.

 Перед смертью происходит паралич ног и крыльев.

Лечение. Первая помощь заключается в насыщении организма водой: нужно дать ее птице как можно больше. Если она сама уже не пьет воду, ее вводят через зонд в зоб.

 В дальнейшем птице дают слизистые отвары льняного семени.

Основное свойство почвы — плодородие, т. е. способность производить урожаи растений. Это отличает почву от горной породы, бесплодного камня. Плодородная почва содержит достаточный для развития растений запас пищи и влаги. В ней свободно циркулирует воздух, необходимый для жизнедеятельности почвенных бактерий и дыхания корневой системы растения. Всем этим располагает почва, имеющая комковатую или зернистую структуру, как например черноземы и близкие к ним почвы. Верхний, перегнойный слой структурной почвы состоит из прочных комочков размером от 1 до 10 мм (от просяного зерна до горошины). В такой почве хорошо удерживается вода и воздух. Перегной разлагается только на поверхности комочков, и образуемые при этом минеральные соли, необходимые для растений, расходуются постепенно. «Каждый комок служит как бы сберегательной кассой, которая мешает почве сразу растратить все свои богатства»,— говорил известный русский ученый В. Р.

Вильяме. Вопросам сохранения плодородия много внимания уделяли в своих работах выдающиеся русские агрономы-почвоведы П. А. Костычев и В. Р.

Вильяме, создавшие травопольную систему земледелия.

По этой системе в севооборот вводится посев многолетних трав. При высоком урожае в условиях достаточного увлажнения травы создают прочную комковатую структуру почвы и обогащают ее органическими веществами. Так, например, многолетние злаки — тимофеевка, житняк — своими корнями расчленяют почву на комочки и способствуют улучшению ее структурности. Многолетние бобовые — клевер, люцерна — способствуют накоплению в почве азота, а такжекальция, который скрепляет структурные комочки, делает их более прочными.

Разумно используя почву, человек может не только сохранить ее, но и улучшить — поднять ее плодородие.

Хищническое или неумелое пользование почвой истощает и разрушает ее, а истребление лесов приводит к разрушению структуры, иссушению и распылению почвы.

Самая низкая температура на земном шаре — 87°,4 была зарегистрирована 25 августа 1958 г. в Антарктиде на научно-исследовательской станции Восток.

Самым холодным местом в Северном полушарии раньше считали район Верхоянска в Якутии. Сорок дней в году здесь не восходит солнце. Зимнее небо почти всегда ясно, снежный покров не превышает 15—20 см. Земля промерзает на большую глубину. Весь январь стоят 50-градусные морозы. В 1892 г. мороз в Верхоянске достигал 69°,8. Температуру там приходится измерять спиртовыми термометрами: ртуть замерзает при 39°. Спасаясь от мороза, звери и птицы перекочевывают на юг.

Зимой в районе Верхоянска очень тихо. Тишина здесь нарушается лишь своеобразными гулкими выстрелами — это лопаются от стужи скалы, лед на реке или деревья в тайге. Люди почти по выходят из домов. Мороз обжигает кожу, волосы делаются ломкими, при выдыхании пар с хрустом мгновенно превращается в мельчайшие кристаллики льда. Поэтому окружающую Верхоянск долину назвали «полюсом холода».

Лето в этом районе короткое, но солнце светит круглые сутки. Верхний слой почвы оттаивает и покрывается ковром из трав и ягод. Оживает тайга, просыпается в берлоге медведь, бродят в чаще волки, лисицы, росомахи, горностаи, зайцы; порхает множество птиц; появляются тучи комаров.

В июле температура иногда достигает +34°.

Разница между самой высокой и самой низкой температурами в Верхоянске составляет 104°. Континентальный тип климата выражен в этом месте земного шара наиболее резко. В Москве максимальная годовая амплитуда температур около 80°, а на о-ве Яве, располояченном в жарком поясе, она всего лишь 17°.

Советские ученые обнаружили в Якутии местность, где мороз еще сильнее, чем в районе Верхоянска. Это — селение Оймякон. В 1933 г. мороз в Оймяконе достигал — 72°.

Селение Оймякон, расположенное в умеренном поясе, считается ныне самым холодным местом в Северном полушарии. Оймякон лежит на дне глубокой котловины. Холодный воздух, как более тяжелый, со всех сторон стекается в эту котловину по склонам горных хребтов. На дне котловины образуется как бы «озеро холода». В этих местах с поднятием в горы становится не холоднее, а теплее. Это так называемая иворсия температуры, т. е. обратное нормальному распределение температуры воздуха.

Явление инверсии может наблюдаться не только в холодную, но и в теплую половину года.

Инверсия температуры — обычное явление на востоке нашей страны. Вот почему в Восточной Сибири и в Приморье, чтобы избежать губительного действия заморозков, предпочитают культивировать растения на вершинах холмов и на склонах возвышенностей.