Дрофы в России представлены тремя видами. Когда-то этим величественным птицам безраздельно принадлежала Великая степь, протянувшаяся через всю Евразию. Еще сто лет назад численность дроф, стрепетов и джеков почти повсеместно была колоссальной. Не тронутая плугом степь досыта кормила этих невзыскательных к пище птиц семенами, соцветиями и молодыми побегами растений. Не было недостатка и в насекомых. Однако неумеренная охота и, главное, тотальная распашка степей подвели этих птиц к грани полного исчезновения. Ныне все виды дроф включены в Красную книгу.

Образ жизни пернатых реликтов Великой степи во многом своеобразен. Когда приходит пора размножения, они не образуют постоянных брачных союзов. Самцы ограничиваются тем, что без устали обольщают самок, привлекая их умопомрачительными позами и экстравагантным обращением с собственным оперением, отчего облик токующих самцов меняется неузнаваемо и, на взгляд слабого пола, становится просто неотразимым. Самцы дрофы предпочитают коллективное токование, а самцы стрепетов, наоборот, располагаются в степи поодиночке, поодаль друг от друга, и без особой необходимости не встречаются. Самцы джека тоже придерживаются обособленных участков, но то и дело выясняют между собой территориальные отношения, встречаясь на границах своих владений. Что же касается воспитания потомства, то у дроф всех видов этим занимаются исключительно самки.

• В настоящее время в России живет примерно 2500 дроф. Более половины из них нашли приют в Поволжье, а в Саратовской области для разведения этих птиц организован специальный питомник.
• Самцы дрофы не участвуют в размножении, пока не достигнут возраста 5-6 лет. У самок период взросления значительно короче, хотя и растягивается на 3-4 года. Поэтому каждую весну готовых к размножению самок у дроф почти всегда больше, чем самцов.
• В кульминационный момент тока самец дрофы теряет всякое внешнее сходство с птицей и превращается в пушистое белое облачко, прохаживающееся туда-сюда. Самец выворачивает наизнанку все оперение, упрятывая серо-желтые покровные перья и обнажая белые перья, невидимые в обычной позе. При этом он почти до размеров футбольного мяча раздувает горловой мешок.
• Весной самцы стрепета часами токуют. Самец имеет несколько хорошо утоптанных точков диаметром около 50 см, расположенных на открытых возвышениях. Токующий самец раздувает шею, часто топает ногами, подскакивает на месте, хлопает крыльями и при этом беспрестанно издает хриплый односложный крик. Поупражнявшись таким образом, самец перелетает на другой тонок, и там все повторяется вновь.
• Самка стрепета обладает непревзойденной покровительственной окраской, и заметить ее, если она не пошевелится, невозможно, даже глядя на нее в упор. Она в одиночку в течение 20-22 дней насиживает кладку из 4-5 яиц и затем кочует с выводком.
• Птенцы стрепета могут следовать за матерью, едва обсохнув, и приучаются добывать корм уже в возрасте двух-трех дней. Однако они еще длительное время нуждаются в регулярной подкормке и, возможно, не расстаются с матерью всю первую зимовку.
• Удлиненные перья на шее самца джека имеют рассученные опахала и образуют нечто похожее на воротник. В момент токования самец поднимает их почти вертикально вверх в виде пушистого белого плюмажа, закидывает голову на спину и в этой нелепой позе, почти ничего не видя и сохраняя полное молчание, носится зигзагами.
• Самка джека откладывает два яйца в неглубокую ямку диаметром 12-15 см, выкопанную в тени чахлого кустика или прямо на солнцепеке. Она насиживает их около месяца, и за это время ветер наметает к насиживающей птице растительный мусор и песок, так что к моменту вылупления птенцов гнездо оказывается окруженным валиком высотой до 2 см. Птенцов самка отчаянно защищает, отваживаясь нападать даже на человека.

Юлий Михайлович Шокальский родился в 1856 году, умер в 1940 году, спустя двадцать три года после Великой Октябрьской социалистической революции. Вся его долгая жизнь была посвящена творческому труду, неустанным исследованиям в области любимой науки — географии.

Детство Шокальского прошло в местах, овеянных памятью о Пушкине. Мать Юлия Михайловича — урожденная Керн — рано овдовела и поселилась у своей родственницы М. И. Осиповой в ее имении в Тригорском. Тригорское лежало всего в двух верстах от села Михайловского, где за 30 лет до этого жил в изгнании великий поэт. Сын Пушкина Григорий Александрович бывал частым гостем в родовом пушкинском гнезде; он дружил со всеми соседями и часто брал маленького Юлия с собой на охоту. Может быть, именно поэзия этих воспетых Пушкиным мест — темных хвойных лесов, перемежающихся с приветливо желтеющими полями, светлых речек, скромных деревенек, стоящих под нежарким ласковым северным небом, — зародила в душе мальчика ту страстную любовь к русской природе, которую он сохранил на всю жизнь.

В 1873 году Шокальский поступил в Морское училище в Петербурге. С этого момента и до 1930 года, когда ему исполнилось 74 года, Шокальский состоял на действительной морской службе. За Морским училищем последовала Морская академия, а затем преподавание в военно-морских учебных заведениях и служба в различных морских научных учреждениях. Из среды моряков русского флота вышло немало выдающихся географов Не удивительно, что Шокальский, всю жизнь гордившийся своим званием русского военного моряка, но не испытывавший особого тяготения к строевой службе, нашел себе место среди ученых-моряков, которые быстро оценили его замечательные способности. Шокальский отличался широтой научных интересов. Этому способствовало то, что ему пришлось сталкиваться и работать со многими выдающимися представителями славном плеяды русских географов и натуралистов. В Географическом обществе, членом которого он стал уже в 1882 году, он встречался с такими выдающимися людьми, как П. П. Семенов-Тян-Шанский, А. И. Воейков, Л. С. Берг, В. Л. Комаров, и многими другими. После смерти П. П. Семенова-Тян-Шанского Шокальский стал президентом Географического общества. Он был избран почетным академиком. Его труды в области географии были увенчаны дипломами, званиями и премиями, которыми его награждали академии и географические общества всего мира. Он был членом-корреспондентом 20 иностранных ученых обществ и двух академий. Но из всех своих званий ученый больше всего дорожил теми, которые ему дало за его неустанные труды Русское Географическое общество.

Ю. М. Шокальский. (С фотографии)

Хотя работа в военно-морских учебных учреждениях и преподавательская деятельность и приковывали Шокальского к Петербургу, он все же сумел совершить немало экспедиций.

В 1894 году он провел большие изыскания на Вычегде, в бассейне Верхней Камы и на прилегающих к ней сибирских реках. Цель изыскания заключалась в следующем: надо было определить возможности создания новых искусственных водных путей для выхода из сибирских рек в северную часть Европейской России.

В 1897—1903 годах Шокальский провел несколько экспедиций на Ладожском озере и подробно исследовал его. Эти работы позволили детально изучить целый ряд географических особенностей этого самого большого в Европе (и четвертого по величине в России) озера. Особенно важное значение имели исследования температуры разных слоев озерной воды.

В 1904 году Шокальский начинает свои знаменитые работы по изучению рельефа Европейской части России. Он подробно изучил Самарскую Луку на Волге, возвышенности в Московской и ‘Воронежской губерниях, на Украине и в ряде других местностей.

В своих экспедициях Шокальский, как мы видим, занимался самыми разнообразными географическими вопросами. Он много работал и в области морской метеорологии, подготавливал и издавал карты. Составление карт — очень хитрая наука. Чтобы правильно нанести очертания берегов, течение рек, расставить кружочки городов, надо знать их точные, астрономически определенные координаты. И, чем больше будет таких координат различных пунктов, тем точнее будет карта. Географ, приступая к составлению карты, предварительно обрабатывал географические данные, собранные многими путешественниками; только после такой тщательной подготовительной работы он мог начертить, как говорят картографы, «основу» карты. Но этого мало — надо еще раскрасить карту. Сейчас каждый школьник знает, что зеленая краска обозначает низменность, желтая — слегка приподнятые местности, коричневая — возвышенности и горы. Развертывая карту, он не задумывается над тем, как много вложено труда в этот лист бумаги. Чтобы изобразить рельеф, надо иметь точное определение высоты над уровнем моря возможно большего числа точек. Шокальский немало потрудился, чтобы правильно показать на картах размещение низменностей и возвышенностей России, глубину пересекающих ее речных долин и высоту гор. Он сам определил высоту тысячи различных характерных точек, собрал и обработал то, что было накоплено до него другими исследователями. Большей частью высоту местности определяли с помощью барометра. К сожалению, этот способ не давал точных данных — ведь барометр на одной и той же высоте в зависимости от погоды показывает разное давление. Гораздо точнее определения высот, полученные путем нивелировки.

Но сколько надо было бы проделать таких нивелировок, чтобы достаточно точно изобразить рельеф всей России! Шокальский предложил использовать данные, которые собирались при строительстве железных дорог. К тому времени железнодорожные линии уже покрывали Россию довольно густой сеткой. При постройке каждой из них точно вымерялись уклоны — ведь по слишком крутым уклонам паровоз не сможет везти тяжело груженный поезд. Эти измерения (железнодорожные нивелировки) давали возможность получить представление о высотном положении железнодорожных станций, мостов и других сооружений.

Шокальский собрал и обработал все железнодорожные нивелировки, что составило три толстых тома. В результате у него образовался как бы высотный каркас, позволивший впервые достаточно точно изобразить на картах рельеф России.

Когда географическая карта составлена, ученые, читая ее, могут сделать, если она составлена достаточно точно) немало интересных выводов. С помощью карт Шокальский вычислил площадь России и всех ее губерний, измерил длину наших рек. Многие цифры длины русских рек, которые мы находим в справочниках, были первоначально исчислены Шокальским и впоследствии лишь незначительно уточнялись.

Ученый принимал участие во многих научных съездах и международных конгрессах, на которых — и до революции, и уже в советское время — с честью представлял науку нашей родины. Выступая с докладами о достижениях нашей науки на ученых международных конгрессах, Шокальский исколесил всю Европу и дважды побывал в Америке. Разумеется, во время каждой поездки он не ограничивался участием в очередном конгрессе или съезде и встречами с иностранными учеными, которые глубоко чтили замечательного русского географа и очень дорожили этими встречами, — он обязательно старался выкроить время и для экскурсий, хотя бы коротких. Каждая поездка давала ему живые впечатления, еще больше расширяла его географический кругозор.

Море и суша — это две главные географические стихии… Для познания суши нашей родины Шокальский сделал очень много. Но все же его, как моряка, еще больше интересовали моря. Сложны задачи изучения морей! Посмотрите на любую морскую карту: голубая краска сгущается над пучинами, становится светлой и прозрачной на мелководьях. Чтобы раскрасить моря на карте, надо изучить невидимый рельеф морского дна, сделать тысячи промеров глубин. Море кажется всюду одинаковым, но специальные карты раскрывают сложную картину течений и приливов, различия солености, температуры в разных слоях воды. А как интересна география животного и растительного подводного мира!

Морякам нужны карты, на которых показаны движения айсбергов и границы полярного пака, пассаты и муссоны, области туманов, угрожающих кораблям, и полосы штилей, где могут надолго задержаться парусники.

Глубоководный лот со скользящим грузом.

Океанография — это важная и обширная отрасль географии. Изучая моря (главным образом нашей родины), Шокальский стал виднейшим океанографом. Морям Шокальский посвятил ряд замечательных научных работ, например, большой труд «Океанография», впервые вышедший в 1917 году и затем не раз переиздававшийся. Но служба, педагогическая работа, разнообразные обязанности по Географическому обществу все не позволяли Шокальскому выполнить свою мечту — самому отправиться в большую морскую экспедицию. Только в советские годы мечта эта осуществилась. В 1923— 1928 годы Шокальскому удалось, наконец, лично провести детальные экспедиционные работы на Черном море. Организуя эту экспедицию, Шокальский как бы продолжил изучение Черного моря, начатое за сорок лет до этого другим замечательным моряком-географом — С. О. Макаровым,

При организации этой пятилетней экспедиции ярки проявился патриотизм Шокальского. В 1920 году на лондонской сессии Международного совета по исследованию морей (в которой Россия не участвовала) было решено поручить исследование Черного моря итальянским ученым. Шокальский добился, чтобы работы по изучению моря, опоясанного главным образом территориями нашей страны, были проведены силами советских ученых. В работах приняли участие сотрудники Гидрографического управления, гидрологи и гидробиологи Академии наук и сотрудники Военно-морской академии; руководство экспедицией было поручено Юлию Михайловичу. Исследования велись на нескольких кораблях сразу. Ученые работали и летом, и в суровые зимние штормовые дни.

Научные результаты экспедиции были очень велики. Черное море очень своеобразно и необычайно интересно для географа. Животные и растения встречаются в его водах лишь до глубины 200 метров, лежащие ниже слои воды почти лишены жизни. Загадка эта была объяснена особенностью химического состава вод Черного моря.

Экспедиция подтвердила ранее сделанные С. О. Макаровым наблюдения над движением воды через Босфорский пролив: тяжелая соленая вода поступает в Черное море по дну этого пролива, а легкая и менее соленая образует поверхностное течение из Черного моря в Мраморное.

Замечательны были достижения экспедиции Шокальского в части получения проб грунтов дна. Обычно удавалось захватывать и доставать со дна моря только те грунты, которые лежат сверху; какие породы лежали глубже — оставалось загадкой, а знать это было очень важно для геологов. Шокальский придумал и изготовил новые инструменты, и ему удалось извлечь со дна моря столбики грунта высотой почти в 4 метра; никто из океанографов мира до тех пор не умел так глубоко заглянуть «под дно моря». Это позволило раскрыть по-новому геологическую историю Черноморского бассейна.

Экспедиция провела подробную съемку рельефа дна Черного моря. Его наибольшая глубина оказалась равной

Поворачивающийся термометр для глубоководных измерений.

Прибой у волнолома в Коломбо (остров Цейлон) при муссоне. (С фотографии.).

2200 метрам. Были детально изучены плотность, соленость, температура воды. Ученые установили, как смешиваются воды разных слоев (например, прогретая сверху вода с холодной глубинной водой). Были собраны богатейшие биологические коллекции.

Участники экспедиции опубликовали свыше 50 крупных научных работ. Экспедиция Шокальского принесла советской океанографии мировую славу.

Наследство, оставленное Шокальским географии, огромно. Частица этого наследства — в каждой карте рельефа суши и глубины морей нашей страны, в бесчисленных справочных цифрах, которыми географы повседневно пользуются, не задумываясь над тем, кто их автор. Не все помнят, что поясное время, ставшее для нас сейчас таким привычным, было введено в 1918—1919 годах при ближайшем сотрудничестве Шокальского. Северный морской путь был создан в значительной степени на базе научных работ Шокальского — одного из лучших знатоков арктических морей и энтузиаста советского полярного мореплавания. Большинство лоций, которыми пользуются советские моряки, составлено с участием Шокальского. Единая гидрометеорологическая служба. обеспечивающая сейчас прогнозы погоды, — тоже его детище.

Каждый, кто бывал в первые советские годы в Географическом обществе, хорошо помнит плотную фигуру седовласого моряка с замечательной выправкой, с ясным взглядом и приветливой улыбкой. Горячая любовь к науке, широта интересов, замечательное трудолюбие, отличавшие Шокальского, служили неизменным примером для всех молодых географов. Любимым изречением ученого было: «Старайся узнать кое-что обо всем и все, о чем-нибудь». Это означало, что надо стремиться стать широко образованным человеком, но одновременно и специализироваться в более узких областях географии, подобно тому, как сам Юлий Михайлович стал подлинным мастером в океанографии и в картографии.

Замечательная работоспособность Шокальского видна уже из того, что он оставил 1349 работ. Тут и большие книги, и карты, и атласы, и бесчисленные журнальные статьи, рецензии и заметки, не считая сотен отредактированных им рукописей, гидрографических описаний, лоций, докладов, трудов съездов, справочных изданий и т. п. Один из друзей и учеников Шокальского, В. В. Богданов, писал в своих воспоминаниях, что у себя дома «Юлий Михайлович напоминал большого мастера, весь день и вечер, а иногда и ночами работающего в своей мастерской. Кому приходилось бывать в этой мастерской, в его просторном кабинете, сплошь заставленном столами, шкафами, книгами, полками, чертежами, тот не мог не подивиться, что в этом рабочем кабинете не только много книг и выполняемых работ, но и уютно, приятно. Юлий Михайлович умел работать с большой нагрузкой и в большом порядке, и эта умная деловитость была в каждом уголке его домашнего кабинета».

Именем Шокальского названы: два пролива (между островами Октябрьская Революция и Большевик в архипелаге Север ной Земли), два острова (оба в Карском море), озеро (на полуострове Канин), пик в Центральной Азии, четыре ледника на различных горных хребтах Азии, теплое течение, огибающее Шпицберген, и многое другое.

Кроме того, его имя носит специальный Географический лекторий, устроенный в Ленинграде Географическим обществом. Юлий Михайлович Шокальский всю жизнь ратовал за то, чтобы география широко изучалась молодежью, стала доступна народу. Каждая лекция, прочитанная в этом лектории, — как бы почетная дань в память о нашем замечательном географе.